Иона Грей - Письма к утраченной

Уилл сам с собой заключил сделку: он не пойдет навещать Джесс, пока не раздобудет конкретные сведения, которые подвигнут ее на дальнейшие поиски. От нетерпения и досады нервы гудели, как электрические провода под ветром. Уилл встал с дивана, приблизился к окну (до уборки такой маневр был практически невозможен). Сидя дома, он ничего не раскопает. Нужно разработать план действий, наметить маршрут поисков.

Уилл прошел на кухню, поставил чайник, чтобы выпить еще чашку растворимого кофе. Приглашение блеснуло золоченым оскалом традиционализма. «Мистер и миссис Хьюго Огилви». Уилл повторил это вслух гнусавым ситкомовским голосом… и тут его посетила новая мысль.

Не выключив горелку под свистящим чайником, он метнулся в гостиную.

О Стелле сведений кот наплакал не только в силу времени, на которое пришлась ее молодость, но и в силу ее половой принадлежности. Совсем другое дело – Чарлз Торн. Уилл спешно набрал в поисковике «Барнард-Касл» – этот пункт, отдаленный учебный лагерь, куда направили Чарлза Торна, упомянут в письме Дэна Росински. Нужно узнать, что сталось с Чарлзом Торном, и уже от него протягивать ниточки к его жене.

Лэптоп опять долго тужился, прежде чем выдать результаты. Кликнув первый пункт, Уилл обнаружил, что в Барнард-Касле базировался пятьдесят четвертый полковой учебный центр Королевских вооруженных сил. Дальнейшие блуждания в лабиринтах форумов привели Уилла к полковому журналу искомого танкового полка, выложенному в Сеть каким-то следопытом, дай ему бог здоровья.

Вот он, преподобный Чарлз Торн, помощник главного священника ВС. Вступил в должность в июне 1943 года, 29 июля отправлен в Италию из Глазго, 8 августа прибыл в Неаполь. Травмирован 22 января 1944 года, отправлен домой на госпитальном судне № 12, прибыл в Саутгемптон 3 февраля. Недурно. Дополнительная ссылка на медицинскую справку. Уилл кликнул – и ему открылся рукописный документ. Почерк был практически нечитабельный, но, максимально увеличив изображение, Уилл все-таки разобрал следующее: «Автомобильная авария. Множественные переломы левого предплечья. Ампутация руки».

Нэнси предложила вместе поехать к Чарлзу в госпиталь, и Стелла с благодарностью согласилась. По крайней мере Нэнси поможет ей в поезде, и не придется оставаться с Чарлзом один на один. Слава богу, напряженность в отношениях с подругой сметена новым поворотом событий. Чего у Нэнси не отнять, так это незаменимости в тяжелую минуту.

Как они и ожидали, поезд был битком набит матросами, которые возвращались из отпусков. Нэнси, оказавшись в своей стихии, улыбалась направо и налево, хлопала ресницами – и в результате перед ними расступались, словно перед королевскими особами. С трудом таща свой живот по проходу, Стелла, как ни странно, в отблесках Нэнси чувствовала себя невидимкой. Впрочем, ничего другого она и не желала.

На саутгемптонском вокзале Нэнси справилась у носильщика, где военный госпиталь. Надрывно вопили чайки, медленно двигалась очередь к автобусу. Взгляд Стеллы поймал еще несколько таких же, как она, бледных от предчувствий женщин. Всех их, как и Стеллу, сопровождали сестры, матери или подруги. Теперь, когда не надо было отвлекаться на моряков, Нэнси все свое внимание посвятила Стелле. Стиснула ее безжизненную руку, поинтересовалась:

– Ты как себя чувствуешь? Тебя не тошнит?

Стелла отрицательно покачала головой, вымучила улыбку. Ее тошнило, но не слишком, хуже была навалившаяся слабость. С самого Лондона Стеллу не отпускало ощущение нереальности происходящего. Словно это был очередной ночной кошмар. До поездки она старалась не думать, что ждет ее в госпитале, какую картину она там застанет. Теперь, когда автобус катил, кренясь, по разбомбленным улицам, она буквально вытащила себя из оцепенения. Чарлз, искалеченный, изменившийся. Как поведал ей в письме военврач, результатом травмы стала автомобильная авария. Горная дорога, гололед – винить некого. Джип был без дверей, поэтому Чарлз так пострадал. «Вашему мужу повезло, – писал военврач. – Он запросто мог сломать не руку, а шею».

Сообщили Чарлзу, что она едет, или не сообщили? Впрочем, какая разница – он все равно не обрадуется. Стелла с Чарлзом точно апатичные актеры в неубедительном кино, вроде тех фильмов с Чарли Чаплином, где при малейшем толчке дом складывается, как пустая коробка. Да, они связаны узами брака, но Стелла отлично понимает: Чарлз скорее поведает свою печаль первому встречному, чем законной жене.