Сергей Соболев - Мост Её Величества

Первое: наклониться, взяться за прут чуть выше того места, где имеется скрученное полукольцо. Второе: приподнять арматуру до высоты примерно полуметра, и одновременно податься чуть навстречу друг другу — прут под воздействием нагрузки на концы начнет выгибаться к верху. И третье: воткнуть в край гряды конец прута, следя, чтобы он вошел в почву на нужную глубину (ориентиром также может служить «кольцо»).

Поскольку Тень ниже меня ростом, да и сам он довольно подвижной, сухощавый, ему этот вид занятий давался несколько проще. К тому же, настроение у напарника к середине дня заметно улучшилось. Вработался . Мне это чувство хорошо знакомо — по поездкам на пакгаузе. В начальные минуты, в первые час или два ты мучаешься, страдаешь… Время течет издевательски медленно. А потом вдруг серое вещество отключается; ты превращаешься в роботизированное существо, ты становишься частью производственного конвейера. И ты даже временами испытываешь кайф от этой простой однообразной работы.

Начиная со старта мы шли буквально ноздря в ноздрю с пыхтевшими справа от нас западенцами. Временами мы с Петром задевали друг друга плечами или локтями; пару раз он довольно ощутимо толкал меня; но я решил не обращать на это внимание.

В какой-то момент я ощутил плотный удар по правому бедру — попало концом подпружиненного прута…

— Эй! — я обернулся к соседу. — Что это за дела?!

— Вибачайте! — ухмыляясь, сказал Петро. — Випадково вийшло…

Спустя две или три минуты пролетело уже у меня над ухом — в тот самый момент, когда я нагнулся, этот хмырь выпустил из ладони находящийся под сжатием прут.

— Куя себе! — подал реплику Николай. — Папаня, он специально! Я видел!!

Я выпрямился; Петро чуть отступил, оказавшись с другой стороны соседней гряды.

— Чому вони лаються? — сказал он, обращаясь к земляку. — Нічого ж не було!.. Хіба не так, Василь?

— Я нічого не бачив, Петро, — кривя губы, сказал его земляк. — Не знаю, що їх не влаштовує…

— Поле велике, а вони чомусь до нас горнуться.

— Так, друже, все їм мало місця.

Мой приятель, вооружившись трехметровой длины прутом, перебрался на мою сторону грядки.

— Надо было тесак захватить, — деловито сказал Тень. — А еще я дубинку в мастерской сделал… Я тебе ее не показывал еще, Папаня?

— Не кипеши пока, — негромко сказал я.

Некоторое время я разглядывал парочку субъектов, от которых нас с Тенью отделяет всего три ярда раскисшей британской почвы.

— Вот что, «друзi», — сказал я, адресуясь заодно и к третьему, который, бросив работу, подтянулся к своим землякам. — Еще одна такая «случайность»… еще раз «не удержите» прут, и арматура окажется у одного из вас в животе. Или в каком-нибудь другом месте.

— В глаз можно ткнуть, — сказал Тень. — У них же все равно нет мозга.

На какие-то мгновения над полем повисла тишина. Затем прозвучал сердитый окрик Джимми:

— Hey, why you fucking do not work!..

Подойдя к нам, Джимми хмуро поинтересовался, в чем причина остановки. Я сказал, что парни, работающие справа от нас, не соблюдают меры безопасности. Это может плохо закончиться… С учетом сказанного я предложил поменять расположение пар на «дорожках». Пусть эти двое работают, где хотят, где сочтет нужным их поставить Джимми, лишь бы только не рядом с нами.

Индус, выслушав мою тираду, выдал примерно следующее:

— Какого хрена, Arthur?! Сначала ты выжил этих парней из дома, где они жили! Теперь ты пытаешься командовать здесь, на поле!

Он злобно посмотрел на меня.

— Запомни, Arthur, здесь я начальник, и будет так, как я скажу.

Этот инцидент подействовал на нас с приятелем бодряще. Во всяком случае, после возобновления работ мы как вырвались вперед, так и лидировали вплоть до того момента, когда воткнули последний по счету прут в край гряды.

Более того. Мы на этом не остановились, но перешли на другую «дорожку»; и, действуя в таком же резвом темпе, помогли литовской паре прийти к финишу в числе призеров.

Когда мы уже тащились через все поле обратно к ангару, показался пикап. «Тойота» — грязная, заляпанная глиной, как будто водитель участвовал в заезде для экстремалов — остановилась возле вэна. К джипу поспешил наш «сахиб»: судя по всему, приехало какое-то начальство…

Из открытой дверцы пикапа сначала выскочила рыжая собачонка; округу огласил звонкий задиристый лай. Потом выбрался сам водитель — это был довольно высокий, сухощавый, костистый мужчина лет сорока пяти. Одет он довольно странно: на нем шорты, на голых ногах резиновые сапоги; куртка «аляска» расстегнута, видна майка камуфляжного цвета. На рыжей голове бейсболка, повернутая козырьком назад.