Михаил Белозёров - На высоте птичьего полёта

Когда я копнул глубже, то оказалось, что он неоднократно судился с одним и тем же компаньоном — Андреем Годунцовым, но все дела, как ни странно, кроме одного, выиграл, всего лишь раз не поскупившись незначительной частью бизнеса. Через пару лет, кстати, он снова взял Андрея Годунцова назад, в бизнес, за относительно небольшие деньги. Чистая прибыль за счёт прироста объёмов реализации с лихвой компенсировала потери. И я подумал, что Андрей Годунцов страшно завидовал Антону Уралову, потому что тому беспрестанно везло. А потом везение неожиданно кончилось, хотя Антон Назарович Уралов ни в какие аферы не лез и сомнительным лекарством не приторговывал. Его стратегия заключалась в медленной аннексии в сопредельных территориях. Значит, здесь что-то другое, подумал я, а не бизнес.

У Антона Уралова рос приёмник — сын, который, как я теперь понял, унаследовал от отца все лучшие морально-волевыми качествами, и Антон Уралов не без основания делал на него ставку. Прежде чем умереть, Антон Назарович успел развестись с женой, которая получила отступные, быстренько умотала в Америку, и больше о ней никто ничего не слышал. Это были обычные, как новогодняя ёлка, люди, почти типичная семья, почти типичный мир и почти типичный сын.

Тогда-то я и копнул этого самого типичного сына. А он оказался вовсе не типичный, а — золотой мальчик, с порочным лицом мачо. На фото очень даже занозистый, а в жизни, должно быть, ещё хуже, подрезающий машины из-за фарта.

Почти на всех гламурных сайтах я обнаружил целую подборку роликов: выезд на разделительную линию, вспахивание красным «гелендвагенером» Чонгарского бульвара, купание в фонтане «Витал» у Большого театра, распитие спиртных напитков в общественном месте — это всего лишь малая толика его подвигов, большинство из которых он великодушно прощал сам себе; и общество с ним нянчилось, как с неразумной дитятею, потому что папа исправно платил большущие штрафы, и всех это устраивало; а если бы посадили в тюрьму, ну, и какой от него толк тогда?

Главным же его достижением, за которое, он заработал уголовное дело, была езда по «встречке» и за мефедрон, который у него нашли в бардачке. При этом Гелий Уралов умудрился протащить на капоте гаишника в чине майора, который при этом умудрился стрелять в Гелия Уралова из «макарова».

К сообщению прилагалась полицейская фотография Гелия Уралова шестилетней давности: крепко сжатые губы, напряженные скулы и отсутствие какого-либо выражения в глазах. Для простоты дела я заглянул на соответствующий справочник и нашёл там следующие медицинские термины: «нистагм», «бруксизм» и ещё несколько, самым безобидным из них был «мидриаз», то есть расширенные зрачки. Ясно было, почему в глазах у Гелия Уралова ничего не светилось и мыслей в них тоже не было. При той дозе, которую обнаружили у него в бардачке и под сидением, ему грозило до десяти лет строгого режима, потому что он, оказывается, ещё и продавал этот самый мефедрон, в чём он сам же инфантильно признался.

Однако Гелия Уралова снова не посадили и даже права не отобрали, а майор ему благодушно простил сломанную ногу и вывихнутую руку за парочку-тройку таких же «гелендвагенеров», на капоте которого он с ветерком прокатился. Во что ещё обошлась Антону Назаровичу Уралову шалость сына, можно было только догадаться, но он своё выстрадал. И даже больше — вылечил сына от наркозависимости. Справился виртуозно, с присущим химику-фармацевту профессионализмом, потому что никаких прегрешений подобного типа за Гелием Ураловый больше не числилось, вернее, может, они и были, эти прегрешения, но и о них нигде не упоминалось. Я подумал, что он, должно быть, сильно испугался, иначе бы не избавился от страсти к наркотикам. А может, он взялся за ум? Один шанс на миллион, хотя говорят, что бывших наркоманов не существует. Впрочем, проверить эту гипотезу, ввиду краткости жизни Гелия Уралова, мне не удалось. Затем Антон Назарович Уралов женил сына на Алле Потёмкиной, как образцово-порядочной девочке из военно-морской семьи, и видно, надеялся на благоприятную судьбу отпрыска и даже сделал его компаньоном в бизнесе. Итак, Гелий Уралов включил наконец голову и уже в женатом виде продолжил учёбу. Здесь для меня тоже был тупик. Никакая светская хроника больше ничего не сообщала о молодой семье Ураловых, словно её не существовало. Чего же так боится Алла Потёмкина? Я снова упёрся в стену и уже хотел было сдаться и допить свой коньяк, с тем, чтобы отправиться на боковую, как вовремя вспомнил, что есть ещё и сайты для общения. На трех десятков из них мне пришлось заполнять длинные анкеты, кое-где они оказались платными. Я выбрал первые десять и провозился почти до рассвете, старательно избегая фишинговых предложения, прикончил вторую бутылку коньяка и подумывал отправиться в гостиную, где в баре наверняка что-то завалялось, как вдруг мне повезло: почти в самом конце бесконечно-длинного трёпа за две тысячи десятый год на околосветские темы промелькнула фамилия Уралов. Кажется, речь шла о студенческой тусовке с пикантными эротическими деталями. Я вспомнил, что Гелий Уралов уже был женат, но то ли Алла Потёмкина плохо смотрела за своим мужем, то ли она была где-то рядом, однако о ней ничего не заявлялось.