Петр Мохирев - Ссыльный край

– Вот, кажется, и я дождался от тебя ответа, родная моя – он крепче прижал девушку к себе и, успокаивая, медленно гладил рукой её вздрагивающуюся спину.

Мимо проходили другие молодые пары, раздавался приглушённый бас парней и беззаботный заливистый задорный смех девушек, в этот праздничный весенний вечер никому дома сидеть не хотелось.

На Енисее штормило. Северный ветер в очередной раз напоминал всем и вся, что начало сентября в среднем течении Енисея, это глубокая осень. Волны, тяжело перекатываясь, покорялись силе ветра и бежали куда-то вдоль реки друг за другом, но, в конце концов, всю свою злость и силу тратили, ударяясь о каменистые берега огромной сибирской реки. Много больших и маленьких тяжёлых туч, изрядно потрёпанных ветром, летевших низко над головой, также без сопротивления летели туда, куда он направлял их своею властной рукой. Несколько раз уже пытался пойти дождь, но хватало его при этом ненадолго, намочив всё вокруг, он, очевидно удовлетворившись содеянным, тут же прекращался.

Подходя к деревне Симоновка, пассажирский дизель-электроход «М.Ю. Лермонтов» дал длинный, звонкий, с переливами, характерный только для этого теплохода гудок и стал медленно разворачиваться. Одиноко стоящие пассажиры, променявшие в это время тепло и комфорт кают на холодную палубу, зябко кутаясь в плащи и куртки, с любопытством рассматривали, как легко прыгая по волнам, с берега к теплоходу подскочила новенькая, ухоженная, чистенькая «обянка». В корме на нижней палубе, среди рюкзаков, тюков, спальников стоял Владислав Иванович Захарченко, главный механик теплохода. Мужчина возрастом под пятьдесят лет, высокий, худой, в неизменном берете на голове, он был страстным охотником – утятником и старался каждую осень хоть ненадолго, да выбраться с ружьём на лоно природы. Раньше бывало, он останавливался на острове Еловый и охотился в Кукуйской протоке, но сейчас там уже давно никто не живёт и вот он приехал сюда, в деревню Симоновка, где тоже приходилось бывать ранее. Рядом с ним стояли напарники – Анатолий и Виктор. Анатолия он знал давно и даже бывал с ним на охоте – это весёлый и жизнерадостный человек, чуть выше среднего роста, около тридцати пяти лет, с открытым и добродушным лицом. Анатолий работал мастером на заводе телевизоров, слыл на хорошем счету и как руководитель, и как производственник. Виктор был немного постарше и полнее, его Владислав Иванович видел практически первый раз, работал он вместе с Анатолием бригадиром какой-то там сквозной, такой модной сейчас бригады.

Матрос на теплоходе принял с лодки верёвку и даже не стал её зачаливать за кнехт, все приготовленные вещи были скинуты буквально в две – три минуты, затем в лодку спрыгнули люди, и она отчалила от теплохода. Провожающие махнули друг другу руками, с теплохода крикнули – «ни пуха, ни пера», и лодка, уже изрядно осевшая в воду, под мощным напором двигателя так же легко полетела к берегу. Было хорошо слышно, как первый штурман, стоявший на мостике, прижав к губам микрофон, резко отдавал команды по громкой связи – «малый вперёд, лево руля» и теплоход, выкинув из трубы облако чёрного дыма, стал медленно разворачиваться, ложась на прежний курс. На берегу, приезжие бодро выпрыгнули из лодки прямо в воду, подтащили её на каменистый берег и все трое, дружески улыбаясь, уставились на встречающего. Тот приподнял подвесной мотор, застопорил его, нахлобучил сверху чистенький белый колпак, звонко щёлкнул креплениями и вышел из лодки.

– Ну, здравствуйте охотники!

Первым подал руку Владислав Иванович – одетый в пёстрый толстый свитер, поверх которого была меховая безрукавка, на ногах новенькие длинные резиновые сапоги.

– Здравствуй Ерофеич, здравствуй, мы подплываем и гадаем – встретишь нас, не встретишь, успел получить телеграмму, или не успел, из Красноярска её отправил ещё три дня назад.

– Вот только сегодня утром ребята привезли из Бахты, вообще-то поджидал я тебя Владислав Иванович, ты ещё весной писал, что планируешь заехать ко мне уток пострелять, так что, уток жалко, что ли? А ты даже не один смотрю, с напарниками.

– Да ребята вот знакомые, с завода телевизоров, напросились со мной, вместе нам веселее будет. Знакомься – это Анатолий, а это Виктор.

Ерофеич, ещё крепкий, коренастый мужик, около шестидесяти лет, с рыжей, с проседью бородой до самой груди, похожей на лопату, с толстым мясистым носом, в зимней шапке на голове и брезентовом дождевике до самых пят, с любопытством рассматривал гостей.