Сарей Уокер - Диетлэнд

— Прости меня, — прошептала она. — Но если со мной что-то случится, я бы жалела, что не сделала этого.

Меня накрыло жаром.

— «Нежная роза», да? Я знаю каждый оттенок румян тоже. — Она открыла дверь в кабинку. — Подумай о моей просьбе, — сказала она и ушла.

Выйдя из кафе, я полной грудью поприветствовала ночной воздух, бодрящий, словно брызги холодной воды на лицо. Джулия и раньше выбивала меня из равновесия (хотя о каком равновесии можно было говорить в моей жизни?), но в этот раз она превзошла саму себя. Лита скрывалась, и ей нужна была моя помощь. Может, Джулия и ее сестры прячут Литу в мансарде? Нет, это было бы слишком рискованно. Лите не следует появляться в Нью-Йорке.

Я рассеянно шла сквозь темноту, уставившись на черные ботинки; их громкий топот по асфальту заглушал для меня все остальные звуки. Мои губы еще хранили вкус поцелуя Джулии, и я стерла его, испачкав тыльную сторону ладони «Аметистовой сливой». Я все еще могла бросить все это, забыть про Джулию и Литу. Могла высвободиться, ведь я не сделала ничего ужасного или необратимого. Я согласилась написать книгу Джулии, но это не было преступлением, в отличие от того, чтобы дать Лите денег на побег. После такого я могла угодить в тюрьму, и мое имя бы появилось в газетных заголовках, навсегда связанное с дурной славой Литы. Я думала, что хочу быть преступницей. Теперь я не была так уверена.

Я хотела обсудить это с Саной, несмотря на то что кто-то еще мог об этом узнать. Верена с Саной ужинали вместе с потенциальными спонсорами для клиники, так что я отправила ей сообщение и спросила, может ли она встретиться со мной позже в баре возле «Дома Каллиопы». Я не хотела разговаривать с ней дома, где она бы, возможно, отреагировала слишком бурно. Сана ответила сразу и согласилась встретиться через час.

В баре было не протолкнуться из-за гуляющих студентов, но мне даже нравились шум и гам. Я заказала вина и приметила себе хорошее местечко, откуда как раз уже уходили две женщины. Я протиснулась в узкое пространство между столами. Брошенный номер «Нью-Йорк Дэйли» валялся на полу у меня под ногами. На обложке была уже привычная фотография Соледад в военной форме, а также Мисси и Литы. Заголовок пестрел чем-то вроде: «Неужели мужчины такие плохие? Острая овуляция Дженнифер!» Самой читать мне не хотелось, но я сохранила статью для Марло, на случай если она ее еще не видела.

Я пила вино и думала о Сане: она будет всячески отговаривать меня от помощи Лите. Может, я как раз этого и хотела, чтобы кто-то другой принял решение за меня. Я знала, что несправедливо перекладывать эту ношу на Сану, как Джулия переложила ее на меня, но это было слишком трудное решение… для меня одной.

Все больше и больше студентов заполняло бар; они натыкались друг на друга, проливали напитки, смеясь, врезались в столы и наступали друг другу на ноги. Возвращаясь глазами к газете и к нелепому заголовку на первой полосе, я услышала бестелесный мужской голос.

— Эй! — кто-то окликнул меня.

Я подняла глаза от бокала, и у голоса внезапно появилось лицо.

— А что это мы тут одни сидим?

Типичный белокожий мужчина (ничего не напоминает?) лет двадцати — двадцати пяти с бутылкой пива в руках.

— Подругу жду, — ответила я голосом, подразумевающим: «Проваливай, ко мне ты не подсядешь».

— Не против, если я подожду с тобой?

Прежде чем я успела ответить, он без приглашения сунулся за мой столик, сев напротив.

— Меня Мейсон зовут.

В его глазах был блеск, который бывает только у мужчин, едва вышедших из юношеского возраста; от него исходила непоколебимая уверенность, он был похож на цветок, только что пробившийся к солнцу сквозь грязь. Он был привлекательным, но не для меня.

— Подруга скоро приедет, — сказала я, телефон завибрировал, мгновенно сделав меня лгуньей. Сообщение от Саны: «Задерживаюсь. Можем поговорить дома?» Я раздраженно вздохнула.

— Продинамили тебя? — хмыкнул Мейсон и приложился к янтарной бутылке пива.

— Мне пора идти. Можешь занять этот столик.

— Постой. Я не расслышал твоего имени.

— А я тебе его не говорила.

Я сложила вещи. Когда уже собиралась уходить, двое высоких мужчин отошли от бара, и мне открылся обзор на столик в углу в другой стороне: за ним толпились три женщины и двое мужчин. Они смотрели в нашу сторону, привставая со своих стульев, чтобы хоть что-нибудь разглядеть. Все, что я видела, — это подпрыгивающие светлые и темные гривы — так люди из компашки тряслись от смеха. Когда они заметили, что я смотрю, тут же замолкли.