Джордж Сондерс - Десятое декабря [сборник]

Я не сказал «Подтверждаю».

– В чем дело, Джефф? – сказал Абнести.

– Я не хочу убивать Рейчел, – сказал я.

– А кто хочет? – сказал Абнести. – Я? Ты разве хочешь, Верлен?

– Нет, – сказал Верлен по громкой.

– Джефф, может, ты преувеличиваешь? – сказал Абнести. – Может ли Жутковерть ТМубить Рейчел? Конечно. У нас есть прецедент Хизер. С другой стороны, Рейчел может оказаться сильнее. Она выглядит чуть крупнее.

– Вообще-то, она чуть меньше, – сказал Верлен.

– Но, может, она крепче, – сказал Абнести.

– Мы собираемся скорректировать дозу, – сказал Верлен. – Так.

– Спасибо, Верлен, – сказал Абнести. – Спасибо, что прояснил.

– Может, показать ему досье? – сказал Верлен.

Абнести протянул мне досье Рейчел.

Вернулся Верлен.

– Прочти и прослезись, – сказал он.

Согласно досье Рейчел украла драгоценности матери, машину отца, наличные сестры, статуи из их церкви. Ее посадили в тюрьму за наркотики, потом отправили в реабилитационный центр лечиться от наркомании, потом в реабилитационный центр для проституток, потом в то, что у них называется восстановительный реабилитационный центр для тех, кто столько раз побывал в реабилитационных центрах, что практически выработал против них иммунитет. Но она, видимо, выработала иммунитет и к восстановительному реабилитационному центру, потому что после этого она пошла на крупняк: тройное убийство – дилера, сестры дилера и бойфренда сестры дилера.

Когда я читал это, мною владело какое-то странное чувство, потому что я ее трахал и любил.

И все же я не хотел ее убивать.

– Джефф, – сказал Абнести. – Я знаю, ты проделал большую работу по этой теме с миссис Лейси. По убийствам и всякому такому. Но это не ты. Это мы.

– И даже не мы, – сказал Верлен. – Наука.

– Требования науки, – сказал Абнести. – Плюс предписания.

– Иногда наука оказывается не на высоте, – сказал Верлен.

– С другой стороны, Джефф, – сказал Абнести, – несколько минут неприятных ощущений для Хизер…

– Рейчел, – сказал Верлен.

– Несколько минут неприятных ощущений для Рейчел, – сказал Абнести, – это годы облегчения – и я не преувеличиваю – для десятков тысяч людей, страдающих от недостатка любви или от ее избытка.

– Ты прикинь, Джефф, – сказал Верлен.

– Быть добрым в мелочах легко, – сказал Абнести. – А нести в мир громаду добра – это уже труднее.

– Лактаж? – сказал Верлен. – Джефф?

Я не сказал «Подтверждаю».

– В жопу. Хватит, – сказал Абнести. – Верлен, как называется эта штука? При которой я отдаю ему приказы, а он подчиняется?

– Покорномилия ТМ, – сказал Верлен.

– В его МобиПаке ТМприсутствует Покорномилия ТМ? – сказал Абнести.

– Покорномилия ТМприсутствует в каждом МобиПаке ТМ, – сказал Верлен.

– Ему нужно будет говорить «Подтверждаю»? – сказал Абнести.

– Покорномилия ТМотносится к классу С, так что… – сказал Верлен.

– Видишь ли, это за пределами моего понимания, – сказал Абнести. – Какая польза от средства покорности, если нам требуется разрешение применить его?

– Нам нужно только разрешение нарушить регламент, – сказал Верлен.

– И сколько времени уйдет на всю эту хрень? – сказал Абнести.

– Мы отправим факс в Олбани, Олбани отправит нам, – сказал Верлен.

– Давай, давай, поскорее, – сказал Абнести, и они вышли, оставив меня одного в Головогруди.

Это было грустно. Мне стало грустно, мною овладело пораженческое настроение при мысли, что скоро они вернутся, упокорномилят ТМменя, и я скажу «Подтверждаю», согласно улыбаясь так, как улыбаются люди на Покорномилии ТМ, а потом в Рейчел потечет Жутковерть ТМ, а я начну быстро, механически (как говорят люди на Вербалисте ТМ/ПравдоСлове ТМ/ЛегкоТоке ТМ) описывать то, что будет в это время делать с собой Рейчел.

Типа все, что мне требовалось сделать, чтобы снова стать убийцей, это сидеть и ждать.

Трудно было проглотить такую пилюлю после моей работы с миссис Лейси.

– Насилие закончилось, больше никакой ярости, – заставляла она меня повторять снова и снова.

И потом заставила меня сделать Подробную Ретроспективу роковой для меня ночи.

Мне было девятнадцать. Майку Аппелу – семнадцать. Мы оба поднажрались. Он всю ночь капал мне на мозги. Он меньше, младше, менее популярный. Потом мы оказались перед Фриззи, катались по земле. Он был ловкий. Злой как собака. Я проигрывал. Я не верил своим глазам. Я был крупнее, старше и при этом проигрывал? Вокруг нас стояли в основном все те, кого мы знали. Потом он уложил меня на спину. Кто-то рассмеялся. Кто-то сказал: «Черт, бедняга Джефф». Я увидел рядом кирпич. Я его схватил и отполировал им Майку голову. А потом запрыгнул на него.