Питер Уэйр - Безумие Дэниела ОХолигена

— Сменил имя, Дан? — озадаченно выгнул свои изящные бровки К. К. Сук.

— Нет. Это мое полное христианское имя, мистер Сук. Однако я рад, что вы обратили на это внимание, потому что хотел бы, чтобы, сообразно университетскому обычаю, мы обращались друг к другу по фамилии. Я также хотел бы поддержать демократический способ принятия решений в вопросах, касающихся проведения урока. Предлагаю голосовать в тех случаях, когда возникает чреватая конфликтом ситуация. Согласны?

Все закивали. К. К. Сук закурил «Мальборо». Дэниел нахмурился:

— Похоже, у нас возникла первая заминка. Согласны ли мы с тем, что мистер Сук может курить во время лекции?

Отец Синдж не возражал. Сестра Имприматур отрицательно покачала головой, и Глендиной тоже, Алисон поинтересовалась о возможном компромиссе, мистер Рильке повторил вопрос. Дважды. Наступила короткая пауза, обычная после первого выступления мистера Рильке в незнакомой компании, и Дэниел решительно вступил:

— Голосуем. Кто считает, что мистеру Суку следует воздержаться от курения?

Дэниел и Алисон подняли руки. Их примеру последовал мистер Рильке. Имприматур подняла свою руку и Глендину лапу.

— Сожалею, мистер Сук, но вы сами видите результат.

— Ристос, Дан! Луще мне к коммунистам! Лутце в Китай! Раней мере могу когда курить в Китай, не все решать собак. — Он с негодованием взглянул на Гленду. — Так киски будут ставить метки на кзамен, а тицы читать здание! — И он демонстративно погасил сигарету.

Отец Синдж решил его приободрить.

— Мы все должны приносить жертвы, мистер Сук. Жертвовать — значит любить. Бог так возлюбил мир, что послал своего единственного сына на крестную смерть за наши грехи. Эта жертва спасла мир.

Но мистер Сук не успокоился.

— Тому богу-сыну дали курить сигарет перед крест? Может, у них собака у крест ворила ему курить перед пасением мира!

— Спокойно, молодой человек, — сказала Имприматур. — Мы все сожалеем, что вам приходится плыть через океан в своих утлых суденышках, добро пожаловать к нам, но это еще не значит, что вы не должны вести себя прилично. Работайте над собой, или марш обратно в свою Японию!

После этих слов маленький кореец ошеломленно затих, и Дэниел воспользовался моментом, чтобы приступить к предмету.

— Итак, отправляемся.

— Я тоже готов. Чем скорее мы начнем, тем скорее отправимся, — это был мистер Рильке. За столом его поддержали, что придало ему смелости. — Начинай когда захочешь, Дэниел, это твое дело. Все согласны? — Все согласились во второй раз.

— Спасибо, мистер Рильке, — Дэниел знал, что это необходимо пресечь в зародыше, — я как раз собирался начать.

— Не позволяй себя задерживать. Верно я говорю?

Последовала новая волна согласия. Алисон надеялась, что мистер Рильке отважится на более длинное высказывание и это выдаст источник его голоса. Дэниел надеялся, что он заткнется.

— Отлично. Разумеется, мы не можем рассчитывать на подробное изучение литературы, но я уверен, что за то время, которое мы проведем вместе, вы почувствуете вкус главных тем, занимавших авторов, и разнообразие стилей, использованных ими для развития этих тем. Конечно, довольно долго будем заниматься самым известным из них — Джефри Чосером, изучим пролог «Кентерберийских рассказов» и один-два рассказа. Возможно, выберем «Рассказ настоятельницы», — он склонил голову в сторону Имприматур, которая была явно озадачена, — «Рассказ продавца индульгенций» тоже может оказаться поучительным по крайней мере для одного члена нашей небольшой группы. — Отец Синдж отметил ссылку кивком и легкой улыбкой. О'Холиген может быть вполне обходительным, когда не измывается в церкви.

— Не кажется ли вам, доктор О'Холиген, что «Рассказ женщины из Бата» обращен к современной женщине? — спросила Алисон.

— Возможно, к некоторым современным женщинам, миссис Фетц. Если пожелаете, я с удовольствием включу его в программу. Некоторое время мы посвятим «Пирсу-пахарю» [73] Поэма-«видение» английского поэта Уильяма Ленгленда (вторая половина XIV века). и одному-двум мираклям. Обычно я останавливаюсь на «Сэре Гавейне и Зеленом Рыцаре», — его голос внезапно дрогнул, но он быстро оправился, и никто ничего не заметил, — и на некоторых духовных произведениях.

Гленда непоседливо заерзала на больших коленях сестры Имприматур, и Дэниел поспешно приступил к лекции.

— Сегодня я хотел бы начать с того, что даст вам некоторое представление о языке. Это песня «Foweles in the frith», другими словами — «Птицы в лесу». Она написана около 1250 года и довольно хорошо поется на мелодию «Frere Jacques». Я постараюсь вам это продемонстрировать, — Дэниел выпрямился, облизал губы, сдержанно кашлянул и запел: