Питер Уэйр - Безумие Дэниела ОХолигена

Но как-то раз Иуда пришел к нам и сразу после обеда сказал отцу, что он годами размышлял о его теории и главных выводах из нее и сплел вокруг них притчу, которая обеспечит им сохранность в поколениях; притча будет жить в устной традиции то тех пор, пока общее просветление не сделает теорию и выводы из нее доступными людям.

Поначалу отец и слышать об этом ничего не хотел. «Когда-то я тебе все это рассказал, но тебе было неинтересно, — протестовал он, — зачем же вспоминать? Я счастлив и процветаю. У меня есть твоя дружба, брак по любви и прекрасное дитя. Я не хочу снова влачить тот груз знаний, который сбросил много лет назад».

Я хорошо помню, как протесты отца ослабли, когда полилось вино, и как Иуда умолял его еще раз взяться за великий труд.

«Прошу тебя только об одном, — настаивал Иуда, — чтобы ты выслушал притчу». Иисус обещал, и когда Иуда закончил свой рассказ, папино сопротивление было сломлено.

Тремя днями позже папа и Иуда впервые устроили представление этой притчи на базарной площади, недалеко от нашего дома. Оно произвело фурор. Всю следующую неделю базарная площадь каждое утро была переполнена. Народу было так много, что торговцы из соседних городов просили отца и Иуду выступить и там. Такая реакция очень обрадовала Иисуса, и Иуда устроил так, что они стали путешествовать.

Первая поездка была на север к Галилейскому морю, и папа с мамой, бабушка Мария и Иосиф взяли меня посмотреть последнее представление притчи перед их отъездом. Мы прибыли на место прямо за городскими стенами, где собралось немало сельских жителей, и когда отец появился на небольшом помосте, они приветствовали его так, словно он принес дождь в засуху. В тот день я заметила, как он прекрасен. Он говорил тихо, но слова его были слышны всем. Он начал задавать вопросы, потом только один вопрос, снова и снова: «Из чего мы произошли?»

Кто-то ответил: «Из ничего. Мы созданы из ничего. В темноте».

«Мы не созданы из ничего! — воскликнул Иисус, и толпа затихла. — Мы созданы из всего! Тысячи солнц когда-то мчались во вселенной в радужном фейерверке волшебного света, под этим блеском наш мир лежал бесконечными коврами. Это был вселенский оркестр поющих сфер и лунных лютней, льющиеся звуки труб и арф, где наши жизни могли пребывать вечным чудесным стражем надо всем танцующим в этой райской чаше.

Тогда праздная богиня посетила этот мир и смастерила мужчину и женщину себе на забаву. И сделала сферу из праха, поместила на нее обоих и запустила в сверкающее кружение. Но они не были заворожены и в ужасе впились в свою сферу с зажмуренными глазами и глухими к музыке ушами. Богиня их пожалела и накинула покров на вселенную, поймав и солнца, и вихри, и свивающуюся дикую музыку, и тогда наступил покой и порядок. Один простой ковер открыл мир с единственным, меланхолическим желтым солнцем. И было тихо.

Но богиня лишь задержала космос, как всадник удерживает гарцующего скакуна, чтобы позволить мужчине и женщине перевести дыхание, встать на ноги и обрести равновесие на своей земле, прежде чем она взмахнет шалью и запустит их в божественное неистовство.

Мужчина и женщина открыли глаза и уши, и богиня спросила:

— Чего вы боитесь?

— Мы ошеломлены чрезмерной сложностью, — ответила женщина.

— Чем же займется ваш разум, как не сложностью? — спросила богиня.

— Мы обмираем от этого света, цветов и дикой музыки, — воскликнул мужчина.

— Чем же будет ваше воображение без фантазии и обильного хаоса?

— Но мы противоборствуем и не знаем отдыха.

— Что есть храбрость без противоборства и обладание без усилий?

Мужчина и женщина ничего не смогли ответить.

— Здесь довольно славно, — сказал наконец мужчина, окинув взглядом неподвижный мир.

— Да, — согласилась женщина, — мы можем построить маленький дом вон на том холме. С цветочным садом и травами в горшках.

— Если здесь будут животные, — сказал мужчина, — мы сможем возделать эту землю. Пожалуйста, избавь нас от дикости и оставь здесь.

Богиня, быстро утратившая интерес к своим творениям, уступила их желанию и создала для них самых разнообразных животных и ландшафты. Она была занята этим, когда до ее ушей донесся смех. Прохожие божества глядели на земную сферу и иронизировали над ее бедными созданиями — такими слабыми и трусливыми, такими бесконечно глупыми в своих очевидных нуждах.

И когда богиня поняла, что она сделала, она в страшной ярости вывернула планету Земля внутрь самой себя, в полую сферу, с замкнутыми внутри мужчиной и женщиной и их несовершенным миром, навсегда скрытыми от богов и космоса, куда она устремилась, как только сдернула покров с вращающейся и мерцающей, как и прежде, вселенной.