Ван Мэн - Современная китайская проза

— Брат Лаоу, я буду править! — сказал Чжао Лян.

— Нет, — покачал головой Пань Лаоу, не отрывая глаз от реки.

— Ты устал.

— Это место опасное!

— Я понимаю…

— Я не могу тебе позволить…

— Я буду осторожен, ты не волнуйся.

— Нет, у тебя дома семеро малых…

— Сейчас это неважно!

— Тебе неважно, мне важно!

Пань Лаоу сердито оттолкнул Чжао Ляна, тот не издал ни звука.

— Дядя Пань, я молодой и сильный, дайте мне!

Пань Лаоу посмотрел на Ши Гу, покачал головой.

— Дядя Пань… — Ши Гу просил почти умоляющим тоном, протягивая руку к веслу.

Пань Лаоу решительно отстранил руку Ши Гу, тряхнул головой и вдруг мягко сказал:

— Нет, Гайгай ждет тебя, ты не должен рисковать…

— Ну а ты-то, ты! — взволнованно воскликнул Ши Гу.

— Я старый, совсем одинокий, мне-то что…

Пань Лаоу улыбнулся, месяц освещал его мокрое лицо. Я увидал также сверкавшие в глазах Чжао Ляна и Ши Гу огоньки и вдруг почувствовал, как что-то горячее подступило к горлу.

— Что-то закурить охота… — Пань Лаоу отвернулся и больше не обращал ни на кого внимания.

Плыли мы, плыли, и плот, кажется, выбрался к самой середине реки; холмы по берегам стали чуточку ниже и более отлогими, река — шире, и течение в ней — поспокойнее. Луна теперь светила у нас за спинами, ее свет еле пробивался через густые облака. Ши Гу и Чжао Лян обошли плот, собрали все, что на нем осталось. Вдалеке показался огонек, обещавший тепло и уют. После ожесточенной схватки со стихией мы уже думали, что победа близка.

— Это Чэньцзяцяо, — радостно сказал Пань Лаоу.

— А там можно причалить? — спросил Ши Гу.

— Сейчас подумаю… А это еще что? — испуганно крикнул Пань Лаоу.

Впереди показалась какая-то темная преграда, стеной перегородившая реку.

— Ай, это ж вывороченное дерево! — крикнул Ши Гу.

— Не бойсь, давай правее, правее… быстро! — Пань Лаоу взмахнул рукой.

Мы все вчетвером навалились на весло в левую сторону. Но было поздно: дерево было слишком большое, и плот не смог проскочить мимо него. Оно стеной вставало перед нами, все ближе и ближе, торчащие ветки и сучья, словно лапы демона, тянулись к людям, готовые утянуть их в пучину. Пань Лаоу оттолкнул меня, громко крикнул:

— Прыгайте вы…

В этот момент Чжао Лян и Ши Гу оторвались от весла, подбежали к правому краю плота и приготовились прыгнуть. Ши Гу оглянулся и крикнул:

— Дядя Пань!

— Обо мне не думай, позаботься о Дунпине…

Пань Лаоу упорно толкал весло в левую сторону, не теряя надежды обойти опасность.

— Прыгай! — Ши Гу утянул меня в холодную воду. За нами следом прыгнул Чжао Лян.

Когда мы вынырнули из воды, плот с громким треском врезался в дерево. Ветви затопленного дерева закачались и замерли.

— Дядя Пань!

— Брат Лаоу!

Нас вынесло к дереву, мы уцепились за торчавшие из воды ветки. Плот не развалился, его нос уперся в ствол, а середина застряла среди ветвей. Мы взобрались, помогая друг другу, на плот, огляделись: Пань Лаоу нигде не было видно.

— Нету больше почтенного Паня… — скорбно сказал Чжао Лян.

— Не может быть, он плавает здорово… — сказал Ши Гу.

— Но у него же на ноге рана!

— И почему он не прыгнул!

Услыхав разговор Чжао Ляна и Ши Гу, я не выдержал и заплакал.

Луна села на западе, над головой открылись россыпи звезд. В предрассветной тьме мы искали глазами человека на поверхности реки. Когда забрезжил рассвет, Ши Гу предложил разбиться на группы и осмотреть берега.

— Жив дядя Пань или нет, а мы должны его найти, — сказал он.

Я и Чжао Лян отправились на правый берег, Ши Гу — на левый. Хорошо, что река в этом месте была не широкая. Мы с Чжао Ляном поплыли наискосок по течению и вскоре выбрались на прибрежную травку. Было уже светло, мы видели, что и Ши Гу выбрался на противоположный берег. Мы помахали ему и пошли вдоль по течению.

После бури воздух был необыкновенно свеж. Вокруг стояла тишина, одинокая белая цапля ходила вдалеке по оросительным канавам, словно какой-то человек совершал обход полей, проверяя, не погубила ли буря посевы. Кроме цапли, вокруг не видно было ни одного существа.

Вдруг Чжао Лян сказал:

— Гляди, что это?

У самого берега лежал какой-то круглый предмет, мы подумали вначале, что это человеческая голова, подошли поближе, а это одна из тыкв, которые дал мне в дорогу дедушка. Дедушкины слова еще звучали у меня в ушах: «Сготовь-ка на плоту тыквы, дяде твоему тоже понравится…» А теперь Пань Лаоу нет больше!

Похоже, что мы почти добрались до Чэньцзяцяо. Мы остановились и стали смотреть на другой берег. Ши Гу помахал нам оттуда рукой — значит, Пань Лаоу и вправду погиб; горечь непоправимой утраты заполнила наши сердца.