Юрий Бычков - На дороге стоит – дороги спрашивает

В Новокузнецке нас ждали организованно, четко, по-деловому два гигантских предприятия – ЗапСиб и Новокузнецкий алюминиевый завод распределили по цехам, обеспечили жильём всех прибывших из Москвы по комсомольским путёвкам.

Около двухсот добровольцев направлялись в Горную Шорию на строительство железорудной шахты… Так в Новокузнецке принимающей стороной словесно было определено назначение отправляющегося в горный район юга Кемеровской области строительного отряда.

…Высаживались среди ночи на станции Ахпун одноколейной в ту пору железной дороги Новокузнецк – Абакан. Тракторный поезд тащил нас по бездорожью в горы. Когда из-за гряды невысокого кряжа показалось дневное светило, экспедиция достигла места назначения. Обширный распадок по первому впечатлению вполне годился для устройства посёлка строителей. Состоялся короткий митинг, на котором приехавший с нами оратор из числа местного начальства с пафосом выступал в духе речей на тему: «Вперёд и выше». Тракторный поезд с начальником уехал, овеяв нас на прощанье сизым дымком и обещанием подкинуть в ближайшее время того-сего. Предстояло стремительно, в течение не слишком длинного осеннего дня, развернуть и в первом приближении обустроить посёлок. К ночи у всех должна быть крыша над головой, хотя бы брезентовая. Планировали, где и что поставить, и тут же назначали исполнителей задания. Первой была воздвигнута медицинская палатка. Еще в Москве назначенные на медобслуживание строительного отряда девушки из Боткинской больницы Юля, Катя и Таня принялись обживать отданное в их распоряжение помещение. В тракторном прицепе, с оставленным для нас имуществом, предметами первой необходимости, сестрички обнаружили носилки, чему очень обрадовались, а среди средств санитарии и гигиены приметили картонные коробки с тройным одеколоном. Одеколон, спирто-водный раствор с добавлением пахучих веществ, тут же вспомнили девчата, обладает гигиеническими качествами.

– Мужчины после бритья, – пояснила Катя, видевшая, как избавляется от густой щетины старший брат, – обрызгивают, смачивают одеколоном кожу лица, что обеспечивает её чистоту, предохраняет от раздражения, уничтожает болезнетворные организмы, то есть всяческую заразу.

– Мужчины всему на свете предпочитают почему-то именно тройной одеколон, – бросила в копилку знаний гривенник высокая статная брюнетка Юля.

– Если взять во внимание то, что в нашем распоряжении нет ни капли медицинского спирта, а тройной одеколон как-никак – антисептик, – рассудила обстоятельная Татьяна, – следует всё-таки взять с собой в медпункт три коробки тройного одеколона.

В долгом пути и в горном распадке, где новосёлы стали лагерем, строго соблюдался сухой закон, однако закоренелый пьяница найдёт зелье, как бы его ни таили, ни прятали. А тут прямо-таки алкогольное Эльдорадо – кто-то позаботился о пьяницах.

Резкий запах тройного одеколона витал над медицинской палаткой. Девчата-медички откупорили флакон, стали протирать одеколоном руки, и дух пошёл. Невольный грех живёт во всех. В общем, Юля, Катя и Таня, фигурально выражаясь, выпустили джина из бутылки. Едва прилипчивый, хорошо знакомый пьяницам запах проник за пределы медпункта, как мучимый жаждой алкаш Коля Ханок сунул нос в палатку к девчатам. Он не стал, подобно лисе, охотившейся за петушком, расхаживая вокруг палатки, сладким голосом обещать девчатам, ну, скажем, шоколадки, которых у него и не было, а шагнул через брезентовый порог и, ломаясь и кривляясь, запел хрипловатым, приблатнённым голосом песенку воровского репертуара, как раз на заданную тему.

– Ханок, ближе к делу! Нам некогда твои побрякушки слушать, – одёрнула малорослого шкета величественная, дородная Юлия.

– Я не за бездельем зашёл. А вот и дело, – и Ханок допел свою песню.

Он оборвал противное, как тройной одеколон, хрипатое пение и, заискивающе глядя девицам в их бесхитростные глаза, попросил:

– Дайте бутылочку тройного, для применения по прямому назначению, для омовения этой рожи после бритья, – и он провёл указательным пальцем левой руки по горлу и по щекам. – С Москвы не брился, – жалобой закончил он своё заковыристое прошение.