Яна Жемойтелите - Хороша была Танюша

На Маринке был бесформенный джинсовый сарафан, надетый поверх теплого свитера, и туфли на низком каблуке. Беззащитные белесые реснички трогательно торчали из-под густой выбеленной челки. Маринка здорово поправилась и заметно посвежела. Она по-прежнему не была красавицей, но странным образом превратилась в весьма симпатичную даму, по финским меркам очень даже привлекательную.

— Здесь можно недорого перекусить, — Танюшка кивнула на ближайшую палатку, со стороны которой аппетитно тянуло пончиками.

— Никакой выпечки на набережной, не смущай меня, — отрезала Маринка. — Только кофе в приличном заведении со скатертями. Мы же не студенты, в конце-то концов!

Она была глубоко права. Она успела стать частью финского народа и научилась себя уважать. Она гордилась своей — чужой — страной и тем, что Володя Чугунов теперь участвует в строительстве новой родины. Когда Маринка рассуждала о чем-то подобном, Танюшка с грустью думала, что в Финляндии люди — это и есть страна, и они чувствуют ответственность за свою страну, а в России люди не имеют к стране почти никакого отношения, потому что страна — это очень большая абстракция, если уж выражаться словами Вероники Станиславовны, потому что так было всегда, что страна вроде бы в целом великая, а люди в ней болтаются сами по себе, кто как может, маленькие люди в большой стране. Хотя Ветровы как раз не относили себя к маленьким людям… Впрочем, Танюшке вовсе не хотелось думать о Ветровых, тем более сейчас, когда она наконец встретилась с Маринкой.

Они направлялись в кафе «Musta kana», в котором через час к ним должен был присоединиться Володя. И пока они неторопливо шли через площадь к улочке, украшенной выносными клумбами в деревянных ящиках, на всем протяжении пути головы прохожих как по команде поворачивались им вслед, но Танюшка не сразу и сообразила, что все смотрят на нее и что при этом она выглядит как обычно. За унижениями последнего времени она забыла думать о себе, она вообще забыла, что красивая, ей уже давно об этом никто не напоминал.

Кафе «Musta kana» показалось местом странно отвратительным, хотя ничего особенного плохого в нем не было на первый взгляд. Высокие деревянные стулья, стилизованные под старину, крахмальные скатерти поверх массивных столов, за которыми сидели посетители с раздутыми водянистыми животами и картофельными лицами, на которых читалась сытость. В углу квадратный дядька с раскрасневшейся рожей плотоядно пожирал мясо, отделяя зубами волокна с огромной кости. Может быть, именно откровенное чревоугодие неприятно поразило Танюшку, и она поспешила усесться спиной к этому дядьке.

— Давай как следует пообедаем, — предложила Маринка. — Если пончиками перекусить, через час придется еще перекусить пончиками.

Танюшка неопределенно пожала плечами, она уже давно не испытывала голода.

Официант как будто только их и ждал. Совсем молоденький мальчик с гладко прилизанными жидкими волосами услужливо спросил, чего дамы желают. Не добившись от Танюшки вразумительного ответа, Маринка заказала две пасты на свой вкус. Матти в синей панамке в горошек все это время беспробудно спал, откинувшись на спинку коляски. Танюшка старалась на него как можно реже смотреть, потому что вид спящего ребенка то и дело отсылал ее к Майке: как будто только вчера дочка вот так же сладко спала в коляске, и ни малейшей тучки грядущего расставания еще не было на горизонте. Куда же ухнуло это время? И что же теперь в остатке? Кафе «Musta kana» в сердце Хельсинки, Маринка и малыш Матти, который совсем недавно откуда-то проклюнулся в мир. Персонажей прибавилось, а внутри свербела все та же пустота. Но почему? Ведь можно представить, что она уехала в Хельсинки в очередную командировку, а Майку оставила на это время у бабушки с дедушкой, как случалось уже не раз…

— Я думала, что быть мамой — это абсолютное счастье, — говорила Маринка, уписывая макароны, — и что самое главное — родить. А потом ты вдруг обнаруживаешь, что только теперь-то все и начинается. Что ты накрепко привязана к малолетнему чудовищу, но при этом ты его до того любишь, что и дня без него не мыслишь…

— Какое же Матти чудовище? Очень тихий малыш.

— Ага. Это он днем задувает, а ночами только держись!.. Ты пробовала замороженный йогурт?

— Замороженный йогурт?

— Да. Вместо мороженого. Мне мороженое нельзя, поэтому я ем замороженный йогурт без сахара. Хочешь попробовать?

Танюшка опять пожала плечами.