Гейл Ханимен - Элеанор Олифант в полном порядке [litres]

Я прошла в помещение в конце коридора. Я правильно угадала — это была кухня. В ней тоже толпилось множество людей и стоял шум, но я смогла разглядеть черную мраморную столешницу, блестящие кремовые шкафчики и хром повсюду. Дом Лауры был таким… сияющим. Она сама тоже — ее кожа, волосы, туфли, зубы. Вот чего я раньше не осознавала: сама я тусклая, унылая и потертая.

Почувствовав необходимость немного передохнуть от шума и духоты, я открыла заднюю дверь и вышла во дворик. Небольшой сад был лишен ботанического разнообразия и большей частью покрыт бетонными плитами и скользким настилом. Сгущались сумерки, но небо здесь казалось совсем маленьким, а из-за высокого забора, расходившегося в трех направлениях, я чувствовала себя будто в клетке. Я глубоко вздохнула, надеясь почувствовать свежий ночной воздух. Но вместо этого мои носовые пазухи атаковал деготь, никотин и другие яды.

— Приятный вечерок, а? — сказал Рэймонд, незаметно слонявшийся в тени и, для разнообразия, куривший сигарету.

Я кивнула.

— Вышел глотнуть свежего воздуха, — сказал он без намека на иронию, — не надо было пить шипучку, она очень бьет в голову.

Я осознала, что и сама нетвердо стою на ногах.

— Думаю, я готова возвращаться домой, — сказала я, немного покачиваясь. Это, однако, было приятное чувство.

— Давай немного посидим, — сказал Рэймонд и подвел меня к паре деревянных кресел.

Я с радостью согласилась, ведь новые ботильоны угрожали моему равновесию. Рэймонд зажег следующую сигарету — похоже, он становится заядлым курильщиком.

— Приятная семья, правда? — произнес он.

— Лаура обещала постричь мне волосы, — выпалила я. Понятия не имею, зачем.

— Правда? — улыбнулся он.

— Она тебе нравится, — заключила я, кивая с умудренным видом.

В конце концов, я светская женщина.

Он засмеялся.

— Она потрясающая, Элеанор, но не в моем вкусе.

В полумраке красновато мерцал огонек его сигареты.

— А какой у тебя вкус? — спросила я, с удивлением понимая, что мне это действительно интересно.

— Не знаю. Кто-нибудь менее… требовательный, наверное. Кто-нибудь… так, минуточку.

Я была вполне довольна хранить сидячее положение, в то время как он ушел и через несколько минут вернулся с бутылкой вина и двумя яркими бумажными стаканчиками с изображением мультипликационных грызунов на скейтбордах.

— Растамышь, — медленно прочла я вслух, — это еще что такое?

— Давай сюда, — сказал Рэймонд и наполнил нам стаканы.

Мы чокнулись нашими сосудами. Звона не было.

— Когда-то я думал, что нашел подходящего человека, — сказал он, глядя куда-то в глубь сада, — но ничего не вышло.

— Почему? — спросила я, хотя в действительности и сама могла придумать множество причин, почему кто-то не захотел быть с Рэймондом.

— На самом деле, я до сих пор не до конца уверен. Хотел бы я знать — тогда было бы настолько проще…

Я кивнула, посчитав, что в этой ситуации это будет уместно.

— Элен сказала, что дело не во мне, а в ней, — он засмеялся, но совсем невесело. — Поверить не могу, что она выдала эту старую отмазку. Через три года… неужели раньше нельзя было понять, что ее что-то не устраивает? Понятия не имею, что изменилось. Я не изменился… Мне, по крайней мере, кажется, что не изменился…

— Люди могут быть… непостижимыми, — сказала я, немного запнувшись в поиске нужного определения, — мне часто непонятен мотив их поступков или слов.

Он кивнул.

— У нас была небольшая симпатичная квартирка, мы вместе отлично проводили отпуск. По правде говоря, я… подумывал о том, чтобы сделать ей предложение. Боже мой…

Рэймонд уставился на бетонные плиты, в то время как я безуспешно попыталась представить его в цилиндре, смокинге и галстуке. Не говоря уже о килте.

— Да нет, все в порядке, — через мгновение произнес он. — Снимать квартиру с пацанами клево, и потом, я устроился на новую работу. Все нормально. Просто… я даже не знаю. Она сказала, что я слишком хороший. Что именно я должен был делать? Бить ее и изменять ей?

Я поняла, что на самом деле он разговаривает не со мной. Как в пьесе, когда герой говорит вслух без видимых причин. Я, тем не менее, знала ответ на его вопрос.

— Нет, Рэймонд, ты ни в коем случае не должен был делать ничего из этого, — сказала я, допила вино и налила еще. — Около двух лет я прожила с мужчиной по имени Деклан. Он бил меня по почкам и сломал мне в общем счете двенадцать костей. Он отсутствовал ночами, а потом приходил домой и рассказывал о женщинах, с которыми он проводил время. И во всем, во всем этом была виновата я. И тем не менее, я знаю, что он не должен был так поступать. Во всяком случае, сейчас знаю.