Юлия Климова - В ее сердце акварель

Василий Петрович говорил все тише и, похоже, мысленно обращался уже не к Лесе, а к кому-то другому. Или к себе.

– Сходство есть, – согласилась она, пытаясь представить жизнь дяди лет пятьдесят назад. «Его детство тоже нельзя назвать радужным и счастливым. Он до сих пор одинок…»

– Быстро доедай, и поехали за платьем, – неожиданно резко скомандовал Дюков и бросил прощальный взгляд на пастилу.

Василий Петрович настоял на поездке в Москву, хотя Лесю устроил бы магазин и поближе. «В четыре часа у сосны» – вот ее ориентир. Нужно успеть вернуться, чтобы встретиться с Кириллом. Они обменялись номерами телефонов, но пока не хочется звонить или писать эсэмэски, в душе сидит ощущение, что это нарушит таинство знакомства. Их отношения и дальше должны быть окружены небом и лесом, а не электрическими проводами и невидимыми нитями сотовой связи… Да и не так легко позвонить или написать первой. «Я не трусиха, просто…»

Садясь в машину Василия Петровича, Леся еле сдерживала улыбку – нельзя показывать чувства, лучше их скрыть. Иначе есть вероятность «попасть на допрос» к дяде, который, как ни странно, пока вопросов про Кирилла не задавал. Интуиция подсказывала, что дело не в корректном и уважительном отношении к ее личной жизни, а в чем-то другом. Пока неведомом.

«Буду сидеть тихо».

Дорогу до Москвы Леся практически не заметила. Погрузившись в воспоминания, она неторопливо перебирала события последних дней. В груди настойчиво пекло, но не получалось определить почему. Из-за Кирилла? Или предстоящего вечера в кругу его семьи? «Чувствую себя подростком, впрочем, я давно и не совершал ничего подобного…»

Она тоже не совершала ничего подобного.

Потому что не имела на это права.

Колодец, яблоня, шершавый забор, запах старого дома… Нет. Запах земли.

Откуда?

Овраг…

Она падает. Мелькают ветки и камни… А затем – серые глаза Егора. Он хватает ее за плечо и, как котенка, прижимает к себе, спасая от ссадин и всевозможных травм. Кто он?

Быстро вытащив из сумки планшет и карандаш, Леся принялась рисовать овраг во второй раз. Ускользали детали, и это болезненно отзывалось в пальцах: будто тончайшие иголочки кололи по очереди, на что-то намекая, но не настаивая. Клубок летит вниз. Двое. Она и Егор?..

«Нет. – Леся чуть вытянула руку, отдаляя планшет. Не она и не Егор. Два других человека. – Похоже, я все же не умею предсказывать судьбу. Какое счастье! – Бросив взгляд сначала на водителя, а затем на Василия Петровича, Леся осторожно улыбнулась, стараясь сохранить атмосферу уютного одиночества, царившую на заднем сиденье машины. – Нет ничего хуже, чем знать будущее, пусть завтрашний день всегда будет сюрпризом. Хорошим, конечно. Василий Петрович, не оборачивайтесь, не задавайте вопросов, я все равно не скажу правды».

Лесе показалось, что она забыла лицо Егора, а помнит лишь его руки и глаза (черты всегда рябили, уплывали, оставляя в душе досадливый непокой). И все же откуда он взялся? То есть… «Странные люди в странном месте. Иначе и быть не может там, где живет Василий Петрович Дюков». Решительно перевернув страницу, она принялась рисовать Егора и не остановилась, пока на белом листе не появилась высокая худая фигура, закрашенная черным. И лицо, вовсе не позабытое.

– Приехали, – довольным голосом объявил Василий Петрович. – Я с удовольствием подарю тебе самое лучшее платье, какое найдется. И учти, возражения не принимаются.

Леся подняла голову, посмотрела в окно и увидела роскошный магазин, сияющий золотом, стеклом и рекламой. Промолчав в ответ, она убрала планшет в сумку и открыла дверцу. Москва. Родной город с высокими домами, шумными улицами, парками, кафе, салонами, автобусами, троллейбусами, такси… Такое чувство, что она была здесь много лет назад и в другое время года. Может, шел снег или на асфальте лежала опавшая желтая и красная листва?

«Утятино меня заколдовало», – весело подумала Леся, и сразу захотелось оказаться в своей квартире, на кухне. Она представила, как покупает маленький бисквитный торт с заварным кремом, а затем кладет его на полку холодильника… Своего холодильника… Нажать бы кнопку чайника, сесть в уголочке и ждать, когда он наконец звякнет, приглашая за стол.

– Ты идешь или нет? – нетерпеливо спросил Василий Петрович, нарушив ход мыслей.

В магазине он сразу направился к вешалкам, на которых висели яркие длинные вечерние платья. Мгновенно очаровав девушку-консультанта, игнорируя возражения Леси, Василий Петрович после недолгих раздумий завалил примерочную красными и черными платьями, ассоциирующимися с лимузинами и алыми ковровыми дорожками.