Пак Кён Ри - Земля. Том 1

Со двора послышался шум, появилась Сон И, выглядевшая вполне зрелой в свои тринадцать лет. Она положила на пол веранды узелок, заглянула в комнату:

— Мама, я вернулась! — Она заметила Каннан и широко улыбнулась, обнажив белые зубки. — Ах, бабушка, вы пришли!

— Да, моя хорошая, — отозвалась старушка, лежа на подушках. — А ты, я вижу, все больше на свою мать похожей становишься.

— Как ваше здоровье, бабушка?

— Терпимо… Вот, пришла вас повидать, да только притомилась.

— Как папа? — спросила Ду Ман Не дочь. — Обед ему понравился?

— Да, почти все съел.

— Каша, наверное, остыла, пока дошла?

— Нет, не совсем.

— Ну, пойди на кухню, приберись. Я там замочила ячмень, посмотри.

— Хорошо, мама, — ответила девочка и удалилась.

Ду Ман Не помогла свекрови помочиться в горшок, затем вынесла горшок, вернулась. А старушка Каннан присела, проговорила тихо, будто невпопад:

— Если помещик собрал осенью десять тысяч мешков зерна, значит, он имеет десять тысяч беспокойств, а если вырастил всего тысячу мешков, следовательно, у него только тысяча беспокойств… А у меня было беспокойство — дойду ли я нынче до тебя?.. Девочка моя, я хотела обсудить с тобой кое-что…

— Да, тетушка, — отозвалась Ду Ман Не, усаживаясь подле.

— Я о твоем втором сыне…

Ду Ман Не встревожено уставилась в глаза старушки. Та, подслеповато поморгав, продолжила:

— Мы люди простые и недостойны затрагивать больную тему о приемных детях… Мой покойный муж наказывал никогда не говорить об этом… Но я должна.

— Вы имеете ввиду Ён Мана? — спросила Ду Ман Не.

— Да. Я бы хотела, чтобы он позаботился о моем имени, когда я уйду… Неправильно, когда обряды в дни поминовения предкам делаются лишь потомками по материнской линии… Но разве мы с тобой, девочка, не из одной родственной семьи Кимов?

— Да, это так, тетушка.

— До сих пор я могла хотя бы чашку с водой поставить на могиле ушедших родных. Но когда мои глаза закроются, душа моя захочет испить водички, кто же мне поможет?.. Молодая госпожа, помню, говорила, что поручится за нас с мужем в монастыре, если не будет у нас никаких родственников… Вот я и хотела об этом поговорить с тобой.

— Да, конечно, тетушка.

— Дед твоего мужа и мой свёкор были троюродными братьями, следовательно, мы не такие уж дальние родственники.

— Вы правы.

— Поэтому я не вижу ничего предосудительного, если твой приемный сын поставит чашку с водой на моей могиле.

Ду Ман Не молчала, ее одолевали противоречивые чувства. Сказанное старушкой не было пустяком, который мог решаться одной лишь искренностью и заботой о близких. В каждой семье почтение к усопшим было делом святым. Но как можно обязать приемного сына к исполнению долга, если ему, по существующему закону, ничего не достанется по наследству? Если бы он однажды вступил в свои права, то поклонение предкам стало бы железным правилом, в противном случае, семью в дальнейшем постигли бы одни неудачи.

Ду Ман Не была в затруднительном положении.

— Моя просьба не пуста, — сказала Каннан слабым хрипящим голосом. — Я обращусь с просьбой к госпоже Юн, чтобы она выделила вам клочок земли для возделывания риса.

Ду Ман Не от неожиданности тотчас раскраснелась: о таком они с мужем не могли мечтать даже во сне.

— Это для меня не просто… Но я попрошу госпожу. Думаю, она отнесется к моей просьбе с пониманием.

— Тетушка…

— Надеюсь, скоро все решится…

— Тетушка, я не нахожу слов… Я непременно расскажу обо всём мужу.

— Поделись… Я потратила столько сил, чтобы придти сюда… Как грустно, когда нет детей…

— Тетушка, я вам очень благодарна… — смущенная и одновременно возбужденная Ду Ман Не застыла в одном положении, сложив на груди руки.

— А теперь мне пора. Только не знаю, дойду ли…

— Не беспокойтесь, тетушка, я отнесу вас на спине.

— Сможешь?

— Конечно.

Во дворе девочка толкла ячмень в ступе, зажав в руке пестик. Полы ее короткой черной юбки шевелил ветерок. Когда Сон И поднимала руку с пестиком вверх, то невольно вставала на цыпочки, при этом казалось, что она сама словно отрывается от земли и поднимается к небу.

— Бабушка, вы уходите?! — окликнула она, заметив, как мать со старушкой на спине выходит из веранды.

— Пора, моя деточка, засиделась у вас, — отозвалась Каннан.

— Я скоро, — сказала дочери Ду Ман Не, направляясь к калитке.

— До свиданья, бабушка!

— До свиданья, милая!

Ду Ман Не шла неспешно по дороге, нести старушку ей было совсем легко, она почти не ощущала тяжести: шагая, думала о своём, а еще о том, как было бы замечательно иметь собственный участок земли.