Пак Кён Ри - Земля. Том 1

Однажды Бон Сун Не решила вызвать Кви Нё на разговор:

— Что ты имеешь против меня?

— А? — Кви Нё сделала вид, что не понимает.

— Я спрашиваю, есть ли у тебя обида на меня? Если да, то ты должна это сказать мне, а не обижать малого ребенка.

— Ради бога, о чем ты говоришь?

— Не притворяйся…

— Я притворяюсь?..

— Злобное твое нутро!.. Чего привязалась к моей дочери?! Что ты за человек?! Зачем говоришь гадости ребенку?!

— Чего только не услышишь… Не везет мне с людьми. Стою — мешаю, сижу — тоже мешаю. Все готовы наброситься на меня с палками. Чего вы все от меня хотите? Человек, если он только не немой, должен говорить. Мне, что, воды в рот набрать? Разве это дело — нападать на человека за то, что он имеет свое мнение? — выговаривала Кви Нё нарочито театрально. Казалось, она говорила правильно, под ее хладнокровным взглядом Бон Сун Не выглядела смущенной.

— На всё у тебя есть ответ, — сказала портниха. У нее от бессилия нервно задергались губы. Её охватила досада за свою слабость, что не смогла дать достойный отпор мерзавке. Это был случай, про который говорят: «Вор бьет обворованного». Само собой разумеется: будучи не искушенной в подобных словесных перепалках, Бон Сун Не не ожидала такого исхода событий. Помнится, в разговор их неожиданно вмешалась жена управляющего Кима:

— Что за шум? Не подобает ссориться людям, едящим из одной посуды! Из-за жалобы ребенка вы готовы распотрошить друг друга… Бон Сун Не, я не думала, что ты такая глупая.

— В самом деле?

— Разве я не права? Только не думай, что я на стороне Кви Нё. Дело в другом… Дети растут, получая побои и слыша порицания и брань от взрослых. На то они и дети. Спору нет, твоя дочь дорога тебе. Но чем больше ты любишь дитя, тем в большей покорности окружающей жизни обязана ты растить его. Так ребенок будет более живучим.

Кви Нё многозначительно усмехнулась и поспешила удалиться.

Следует сказать, что в доме чампхана Чхве портниха имела более высокий статус, нежели обычные слуги, поскольку Бон Сун Не не была крепостной. Сама госпожа Юн очень тепло относилась к ней. Портниху уважали за хорошие манеры и прежде всего за то, что она была по натуре справедливой. Перед ней склоняли головы даже самые грубые мужики. Только одна Кви Нё стояла особняком. Бон Сун Не платила ей тем же, хотя каких-либо явных причин для ненависти не было.

Однажды Кви Нё всё-таки досталось от Со Хи. Дети играли у пруда. Киль Сан, сидя на пеньке, плел из рисовой соломы корзинку. А портниха Бон Сун Не штопала платье, усевшись в комнате перед раскрытой дверью и могла наблюдать за играющими детьми. И в это время во дворе появилась Сам Воль, она прошла к флигелю и, нахмурив брови, уселась на пороге веранды.

— Что за погода стоит на дворе? — проговорила она недовольно. — Не зима вовсе, а будто весна пришла.

— Всё ли так серьезно? — спросила ее Бон Сун Не.

— Что, что?

— Я о бабушке Каннан… Она даже не ест жидкую кашу. Неужели никаких улучшений?

— Да. Жаль старую бездетную женщину… Тяжелая участь.

Стояла ясная погода. Небо было чистое, как стекло. Солнечные блики дрожали на поверхности пруда.

Бон Сун подобрала камешек и бросила в пруд. Со Хи подбежала к Сам Воль:

— Покатай меня на спине, Сам Воль! Покатай, пожалуйста!

— Конечно, юная леди! Прошу! — Женщина с готовностью присела, подставила девочке спину. Наблюдая за Сам Воль, расхаживающую по двору с Со Хи на спине, Бон Сун затянула знакомую песню «Вскармливание младенца молоком»:

— Бон Сун, не заставляй меня плакать, — сказала, утирая слезы, Сам Воль. — Как же грустно ты поешь, девочка.

Портниха, слушая дочь, тоже едва не заплакала. И в это время послышался громкий смех Кви Нё, та приблизилась, раскачивая бедрами, и, поведя плечами, заговорила громко:

— Дети, разбуженные среди ночи, плачут… Тебе, что, приснилось, как побывала в Западном раю и добыла там эликсир вечной молодости?

— Оставь свои ласковые словечки, — ответила Сам Воль и в глазах ее остро блеснуло. — Я знаю, что тебе надо?