Пак Кён Ри - Земля. Том 1

Смуглая и коренастая Кан Чхон Дэк была сердита, ей хотелось, чтобы кто-нибудь внимал сейчас ее словам. Но вряд ли слышал ворчание жены Ён И, работавший на заднем дворе. Он только что задал корма животным и теперь пытался избавиться от соломинки, попавшей ему за ворот рубашки. Голодные коровы в хлеву, почуяв запах еды, устремились к корытам, гремя колокольчиками, висевшими у них на шеях. «Тенг-тенг-тенг!..» — дружный звон колокольчиков летел над головами жующих сено животных.

В это раннее утро деревня выглядела спокойной. Словно куча нарядно одетых детей, сгрудились вместе дома с соломенными крышами, образовав форму ракушки: тихая, мирная деревня встречала неторопливую, долгую зиму.

А на отшибе, у самой реки, стояли убогая лачуга Юн Бо, и чуть поодаль — такая же неприглядная хижина Ким Пхён Сана, из года в год всё больше напоминающие грязное тряпье. Ким был любитель азартных игр.

Крыша дома Ён И сверкала в лучах солнца точно новая. Солома на ней была добротно уложена и перевязана веревкой, она выдержала бы любой ветер. К дому были пристроены сарай и хлев, теперь уже изрядно покосившиеся. А каменная ограда, должно быть, не ремонтировалась ни в прошлом, ни в позапрошлом годах, почти обвалилась: на ней свешивались рассыпавшийся соломенный козырек, спутанные ветви и высохшие листья тыквы-горлянки. Вероятно, из-за своей лени хозяин запустил свой дом. Его энтузиазма, стало быть, хватило лишь на укладку крыши, а дальше — дело застопорилось. А ведь недостающую солому он мог попросить у соседей, чтобы замесить её с глиной и залатать все проплешины в стенах дома. И не торчали бы сейчас отовсюду кукурузные кочерыжки и пучки сухой полыни. Похоже, Ён И махнул на всё рукой.

— Ён И, ты идешь на рынок?! — окликнул его кто-то, входящий в калитку. Это был Чиль Сон.

— Проходи! — отозвался Ён И, помешивая деревянной шумовкой в корыте.

— Всё трудишься, не покладая рук? — поинтересовалась у гостя Кан Чхон Дэк. — И ночами не спишь, наверное?

— И не говори… Теперь ночи тянутся длинные, как дни в середине лета. — Чиль Сон положил на землю стопку соломенных лаптей, перевязанных конопляной веревкой. И добавил, прищелкнув языком: Только будет ли толк от этих лаптей, черт возьми? Получу ли я за них хоть какие-то гроши?

— Можно и яму выкопать, глубиной в десять футов, и за это ничего не получить, — заметила женщина. — Всякая работа стоит усилий.

Чиль Сон молча достал закрепленную на поясе свою длинную курительную трубку.

— Подожди чуть-чуть, — кивнул приятелю Ён И. — Я мигом.

— Время близится к вечеру, — напомнил Чиль Сон. — Надо поторапливаться, пока народ на рынке не разошелся.

— И то верно, — ступая по шатающемуся полу веранды, Ён И открыл низкую дверь, сделанную из тонких стволов бамбука и склонился, прежде чем ступить внутрь дома. Там, на бревенчатых колоннах, удерживающих потолок и крышу, висели продолговатые куски материи, на которых виднелись почти выцветшие слова: «…Пусть родители наши живут тысячу лет… Пусть потомки наши процветают в бесчисленных поколениях… Пусть на земле воцарится мир… Да будет благополучие людям во все времена…» Эти реликвии приготовила мать Ён И, когда еще была жива, она, перед тем, как встретить в доме невестку, пошла с полосками материи к деревенскому учителю, чтобы тот написал на них символические строки. Это было более десяти лет назад.

Кан Чхон Дэк продолжала мести двор и громко сказала гостю:

— Ты такой работящий, да умелый… Твоя жена, наверное, очень счастливая?

— Ага, как собака в начале лета, — бросил Чиль Сон, и, привычно, со знанием дела, вынул из-за пазухи кремень и зажег трубку, у него на правой руке вместо среднего пальца торчал короткий обрубок, и — затянулся.

— А чего ей тужить с таким расторопным мужем? Немудрено, что она так растолстела.

— Это верно. В последнее время жена с трудом поднимается.

— Всё зависит от того, с кем живешь. Рядом с умным мужем и жена умнеет.

— Гм… Что касается моей… Наверное, духи плодородия дали маху. Что жена произвела на свет столько детей?

— Это потому, что у вас в доме много счастья… Что вам до тех, у кого его совсем нет?.. — женщина, едва сдерживая чувства, усиленно стала работать метлой.

— Вот бы кто-нибудь забрал у нас немного этого дурацкого счастья, — сказал со смешком Чиль Сон.

— Там, где светит солнце — светло, а где идет дождь — пасмурно. Почему мир так несправедлив? — Кан Чхон Дэк с силой выдернула сорную траву и бросила ее в кучу мусора, собранную во дворе.