Андрей Иванов - Обитатели потешного кладбища

Просоветская французская организация, лидером которой был Анри Барбюс, возникла в 1928 году.

Роман «Источник».

Форт Шаполи – один из узлов лионских фортификаций, после окончания Второй мировой войны был занят советской армией и превращен в тюрьму для военных преступников.

Гладильный каток (фр.) .

Объединение французского народа – правая консервативная партия, основанная Шарлем де Голлем.

Легендарная французская бюрократия! (фр.)

Превосходно! (ит.)

Черный день, печальней всех ночей (фр.) – из поэмы «LXXVIII – Spleen» Шарля Бодлера.

Михаил Спасовский (1890–1971) – идеолог русского фашизма в эмиграции, глава Верховного Совета Русского фашистского союза, член РОНДДа и других националистических организаций.

Эксгумированные на собачьем кладбище останки (о вандализме несколькими днями ранее заявлял новый смотритель), завернутые в православную крестильную рубаху, находились в собранном для поездки чемодане, вещей было немного: церковная свеча, два коробка спичек, нож, детские фотокарточки Николая Боголепова, Библия, в спичечном коробке лежал серебряный крестик на серебряной цепочке, икона Николая Чудотворца и пузырек с водой. Судебные антропологи установили, что останки принадлежали двум детенышам шимпанзе.

За этим признанием последовало другое: летом сорокового года, во время «парижского исхода», под черным от пепла дождем, Зосим Теляткин и Арсений Боголепов занимались комбриолажем – т. е. вламывались в покинутые дома и виллы, вследствие чего сделали немалый капитал, о чем никто не подозревал, т. к. они жили в показной бедности: Боголепов громко жаловался на судьбу, Теляткина каждый день видели возле вокзала Сен-Лазар с его неизменным чемоданом безделушек.

Настоящий нищий! (фр.)

Книга Ивана Солоневича – сборник автобиографических очерков о жизни в СССР и побеге через советско-финляндскую границу в 1934 году.

Вилла в городе Шамбери (Савойя, Франция), где проживал Жан-Жак Руссо.

Роман Габриэле д’Аннунцио «Наслаждение».

Свинья (фр.) .

Когда я говорю «журналист», я говорю «мерзавец» ( фр.) .

Николай Хохлов и Богдан Сташинский – агенты КГБ, перебежчики.

В данном случае, это вполне естественно (фр.) .

Нищенское существование Петра Четвергова не вымысел и даже не преувеличение. В середине двадцатых годов в одном из номеров литературного сборника «Терновник» напечатали новеллу «Сумасшедшие колеса», длинную и расхлябанную; в ней Четвергов описал, как его семья бежала из России через Константинополь в Париж, как они жили в Менильмонтане. Его отец – бывший офицер царской армии – работал половым в ресторане, мечтал стать шофером такси, откладывал деньги на автомобиль, и вся семья Четверговых трудилась ради осуществления этой мечты, которая и погубила его: вскоре после приобретения авто отец разбился, получил серьезную травму спины и был прикован к постели несколько лет до самой смерти. Новеллу поругали, но не очень сильно, в ней разглядели много «полезного»: и «суть французской действительности», и «мучения русского эмигранта», и еще много всякой необходимой всячины. Написана она была от лица сына, на глазах которого вся эта история произошла. Самыми худшими страницами были «исторические рассуждения о причинах падения государства российского», самые яркие – о первых парижских годах, когда отец, вот только что уважаемый в обществе человек, хоть и пьющий, непутевый, но «важный и нужный элемент российского общества», вдруг становится гарсоном в ресторанчике третьестепенной французской гостиницы, и с этого момента рассказчик внимательно следит не только за моральным падением отца, которого растлевают выпивка и чаевые, и развитием l'idée fixe fatale , но и за тем, как в нем самом растет к отцу презрение («у этого гадкого чувства, овладевшего мною, не было дна: презирать человека можно бесконечно»). Новеллой был потрясен великий Мозжухин (Иван Ильич Мозжухин (1889–1939) – актер российского и французского немого кино), он собирался ее снимать с Туржанским или Волковым, снесся с составителями «Терновника», разыскал молодого автора в меблирашках Менильмонтана, описанных им ужасно коряво, но, как утверждал актер, правдиво. Семья Четверговых жила именно так, как в его сочинении: каждый в своей отдельной маленькой комнатке, комната отца напоминала больничную палату умирающего. Мозжухин горько и драматично говорил: «Писатель ничего не придумал», – что звучало отнюдь не в пользу «писателя» (кое-кто возмутился: автор писал, будто его отец умер, в то время как тот был еще жив! – я же усмотрел в этом акт художественного милосердия). Жаль, что из этого замысла ничего не вышло; может быть, фильм, поставленный по его новелле, что-нибудь изменил бы в судьбе Петра Четвергова, но в который раз удача от него и всех нас отвернулась.