Юрий Додолев - Просто жизнь - Повести и рассказы

— С тобой жаждут познакомиться.

— Кто?

Ветлугин подвел Галинина к Ларисе Сергеевне, хотя особенной радости это ему не доставило. Они обменялись рукопожатиями, стали о чем-то говорить.

Когда Лариса Сергеевна отошла, Галинин с улыбкой сказал:

— Недавно видел тебя с ней.

— Где?

— Около твоего дома. Она вон с той толстушкой была.

— Провожали меня. — Ветлугин неожиданно вздохнул.

Внимательно посмотрев на однополчанина, Галинин решил, что Леха если и познал женщин, то очень немногих, что каждое свидание с красивой девушкой для него не просто интрижка, а прелюдия большой любви.

— Хватит прохлаждаться! — крикнул Василий Иванович, обращаясь к учителям.

Все двинулись к полуторке. Как только Галинин очутился в кузове, директор демонстративно отвернулся. «Глупо», — подумал Ветлугин и нарочно встал около отца Никодима.

Из глубин тайги стремительно надвигался сумрак. Воздух мутнел прямо на глазах, и очень скоро стоявшие в отдалении деревья слились в одну сплошную линию. Шофер включил фары, и полуторка, покачиваясь, как катер на волнах, поползла к дороге. Валентина Петровна снова стала повизгивать, но уже не наваливалась на Ветлугина: видно, стеснялась попа. Когда машину тряхнуло особенно сильно, Василий Иванович не выдержал — помолотил кулаком по крыше кабины.

— Чего? — высунулся шофер, притормаживая.

— Помедленней газуй! Все ягоды перемнутся.

— Как улитка ползу. Я же не виноватый, что тут одни кочки.

— Все равно помедленней! Разрешил тебе выпить, а ты и рад.

Машина опять поехала. Рассоха сплюнул через борт. Галинин усмехнулся в бороду.

Через несколько минут машина выбралась на дорогу. Ветлугин ощутил на лице густую тепловатую пыль, решил сразу же сбегать к речке — искупаться.

— Зайдешь ко мне? — спросил Галинин, когда они остались вдвоем.

— Искупаться надо — пропылился весь.

Галинин переложил из руки в руку узелок с облачением.

— Водичка, должно быть, теплая.

— Может, вместе сходим?

— Заманчивое предложение.

— Пойдешь или нет?

Галинин потеребил бороду.

— Сперва гляну, что с Лизой. Если все хорошо, то вместе поплаваем.

— Кстати, — спохватился Ветлугин, — как она себя чувствует?

— Утром сильно кашляла и высокая температура была.

В госпитале Ветлугин настрадался, насмотрелся такого, что до сих пор вставало перед глазами. Представив себе Лизу с воспаленным лицом, капельками пота на лбу, сказал:

— Если какая-нибудь помощь нужна, то ты не стесняйся.

Несколько минут они шли молча. Потом Галинин спросил:

— Помнишь, как мы от немцев драпали?

— Без штанов?

— Ага.

Они рассмеялись.

…Это было на дневке, в жаркий день. Возле единственной уцелевшей в деревеньке бани столпилось столько солдат, что Галинин присвистнул.

— Не светит, — подтвердил Ветлугин и добавил: — Айда к речке!

Пахло гарью, чернели воронки, валялись немецкие каски, сиротливо маячила искореженная пушечка с вмятинами на щитке. Трава на склонах овражка, через который пролегала тропинка, еще не выпрямилась. На дне желтели гильзы, валялся автомат с оборванным ремешком. Галинин поднял его, осмотрел.

— Только в металлолом. Видать, этот овражек последним рубежом был. Отсюда фрицы кубарем покатились.

Речка была узкой, с быстрым течением, обрывистыми берегами, из которых незащищенно торчали омытые водой корни. «Должно быть, даже около берега с ручками», — подумал Ветлугин и стал искать глазами мостки, с которых деревенские женщины полоскали белье. Мостков не было видно, и он решил, что их, скорее всего, сломали во время боя или наши, или немцы. Справа и слева к речке вплотную подступали кусты, вода была черной, на середине крутились водовороты. Ветлугину расхотелось купаться, и он сказал:

— Вода, наверное, как лед.

— Сейчас проверим, — откликнулся Галинин и стал раздеваться.

— Неужели полезешь?

— А ты как думал!

Галинин нашел шест, проверил, глубоко ли, и, разбежавшись, нырнул. Выплыл метрах в десяти.

— Водичка на ять!

Ветлугин снял гимнастерку, сапоги, размотал портянки, аккуратно сложил нательное белье и, похлопывая себя по груди и ляжкам, стал осторожно продвигаться по коряге. Галинин подплыл, окатил его водой. Ветлугин охнул, бултыхнулся ногами вперед.

Они выбрались на берег посиневшие от холода, разлеглись на жестковатой, нагретой солнцем траве.

— Махорка есть? — спросил Галинин. Курил он много и поэтому часто «стрелял» у Ветлугина.