Юрий Додолев - Просто жизнь - Повести и рассказы

— Просто-напросто в штабе корпуса не успели оформить наградной лист… Надеюсь, в этом бою вы заслужите еще одну награду.

И командир взвода ушел.

— Чего он? — подскочил к Рыбину Фомин. — Сызнова неприятность?

— Нет, старый, нет! — весело ответил ефрейтор.

Фомин заморгал, удивленный.

Вьюгин увидел Надю. Ее глаза искали кого-то, лицо осунулось, четко обозначились скулы. Старший лейтенант понял, что она ищет Егора. Решил доставить ей радость, приказал Сапелкину привести Кравчика на КП.

Услышав знакомую фамилию, Надя с тревогой посмотрела на Вьюгина, но тот ничего не объяснил ей. Про себя подумал: «Пусть при мне побудет Егор. Так для него лучше».

Когда старший лейтенант объявил о своем решении запыхавшемуся Егору, тот густо покраснел.

— Чем-то недовольны, товарищ боец? — строго спросил Вьюгин.

Егор молчал.

— Не слышу! — повысил голос командир роты.

Егор что-то пробормотал.

— Громче! — потребовал Вьюгин.

— Совестно мне тут околачиваться, товарищ старший лейтенант, — признался Егор. — Ребята в атаку пойдут, а я…

«Дурачок», — тепло подумал Вьюгин и жестко сказал:

— Это приказ, товарищ боец!

— Слушаюсь! — Егор бросил руки по швам.

Надя пыталась незаметно для других подойти к нему. Егор увидел это, попятился, пряча глаза. «Дурачок», — еще раз подумал Вьюгин. Потом взглянул на часы с монограммой на крышке — подарок деда. Оставалось пять минут. Небо посветлело еще больше. У самой воды темнели плоты. Неизвестно откуда появившиеся железные бочки, закупоренные деревянными пробками, остро пахли бензином. Несколько утлых, кое-как залатанных плоскодонок нюхали носами реку. Водная гладь была иссечена дождевыми кружочками, казалась щербатой.

Было тревожно и тихо.

Вьюгин представил, как, растянувшись в цепь, побегут к немецким укреплениям бойцы его роты. Увидел их лица с перекошенными ртами, услышал прерывистое дыхание.

Дождь неожиданно перестал. Из леса надвигался туман, похожий на молоко. Это обрадовало Вьюгина: можно было без больших потерь подойти почти вплотную к немецким укреплениям.

Рота переправилась через Дубису. Фомин припоздал с конями, пушку пришлось выкатывать самим. Колеса проваливались в ямы, наполненные мутной водой, по щитку цокали пули. Туман продолжал надвигаться, с каждой минутой густел. Смутно вырисовывались фигуры бойцов, похожие на движущиеся тени. Обогнав «сорокапятку», бойцы словно бы растворялись в тумане. Он уже закрыл и реку, и немецкие укрепления. И если бы не пульсирующие в тумане огоньки автоматных очередей, Рыбин не смог бы определить, где противник. Командир орудия, хмурый младший сержант, был тяжело ранен шальной пулей, и теперь Рыбин стал главным в расчете. Впрочем, он верховодил и раньше: командир орудия обычно поддакивал ему — Рыбин не любил молоть языком попусту, всегда предлагал что-нибудь дельное.

Где-то впереди безостановочно бил немецкий пулемет. Ему вторил другой. Шлепались мины. И хотя немцы вели огонь вслепую, потери уже были, и потери ощутимые. Рыбин спешил выкатить пушку на удобную позицию, чтобы ударить по этим пулеметам. Он не сомневался, что, несмотря на туман, накроет цель. И не потому, что был удачливым. За годы, проведенные на фронте, он многому научился, и прежде всего научился метко стрелять.

Запыхавшись, подбежал Сапелкин. Был он с карабином на плече, весь в грязи. Покрасневшие от бессонницы глаза слезились.

— Старший лейтенант приказали — немедленно подавить пулеметы!

— «Приказали, приказали»! — передразнил Рыбин. — Ему, ё-мое, легко приказывать. А где они, эти пулеметы?

— Тама. — Сапелкин показал рукой туда, куда бежали бойцы.

— «Тама, тама»! — снова передразнил Рыбин. — Сам знаю это.

— Чего ж тогда дразнишься? — рассердился Сапелкин. — Дан приказ — сполняй!

— Иди ты… — Рыбин беззлобно выругался.

Сапелкин выпятил грудь и воскликнул звонким фальцетом:

— Ты чего выражаешься, а? Тебе дело говорят, а ты лаешься.

Рыбину стало смешно. По щитку по-прежнему цокали пули, с противным визгом проносились совсем рядом, а его душил смех.

Сапелкин постучал пальцем по лбу:

— Ты, малый, часом, не того?..

Рыбин взглянул на Сапелкина и посоветовал:

— Уматывай отсюда, портянка, пока цел. А старшему лейтенанту доложи: полный порядок будет. Как в танковых войсках! Подкатим орудие еще немного — и прямой наводкой. Ясно?

— Так бы сразу и сказал, — проворчал Сапелкин и, поправив карабин, поспешил на КП.