Ирма Грушевицкая - Лабиринт

— Готова?

Она кивает и отстегивает свой ремень.

Из машины они выходят одновременно. Синхронный звук закрытия дверей. Клацанье сигнализации. Мэри поднимает голову и смотрит на Мэтта, который стоит по ту сторону и тоже смотрит на нее. Его глаза слегка прищурены. Он выглядит недовольным.

У Мэри сердце уходит в пятки. Он передумал. Точно передумал. Что ж…

Опустив голову, она подбирается словно в ожидании удара. Что ж… Что ж… Глаза мечутся по крашеному полу в поисках ответов. Надо выбраться с парковки и поймать такси. Элис ее встретит, вынесет деньги, и она сможет расплатиться.

Что ж… Главное, не смотреть на него. Не видеть это недовольство. Мэри разворачивается и идет туда, откуда они приехали.

Поначалу Мэтт даже растерялся. Что происходит? Она что, уходит? Она что думала, это все? Что он просто покатал ее на машине и как бы между прочим объявил о своем желании? Бред какой-то. Не мог же он так ошибиться. Да и она сказала, что…

В три прыжка догнав уходящую девушку, Мэтт ухватил ее за плечо и рывком повернул к себе.

— Куда ты собралась?

Лишь на мгновение она взглянула на него. Этого хватило, чтобы Мэтт увидел в глазах Мэри слезы.

— Черт побери, Мэрилин! — Крепко сжав хрупкие плечи, он слегка ее встряхнул. — Что ты себе напридумывала? Говори!

Борясь со слезами, Мэри прикусила нижнюю губу.

— Мне показалось, что ты передумал, — прошептала она.

— Что?!

— Ты выглядел сердитым.

Он и вправду рассердился. Только не на нее. Мэтт просто поймал себя на мысли, что Мэри далеко не первая, кого он вот так доставлял к себе для занятий любовью. Не первая и не последняя. Они выйдут из машины, поднимутся на последний этаж в его пентхаус. Он начнет целовать ее прямо в лифте и там же положит руку ей на низ живота, медленно продвигаясь в верх к груди. Обхватит ее, нащупывая большим пальцем сосок. Еще до того, как они окажутся внутри, он распалит ее и распалится сам. Возможно, они займутся любовью прямо в прихожей, на ступенях просторного холла.

Предвкушение превратилось обыденность. Он не хотел этого с Мэри. Потому и сердился.

— Не ты тому виной. Я сказал, что хочу тебя. За последние две минуты ничего не изменилось.

Двумя пальцами ухватив за подбородок, Мэтт заставил девушку посмотреть на себя. Едва их взгляды встретились, он уже понял, что ничего обыденного с ней не будет. Будет нечто другое, что изменит все.

Губы Мэри заманчиво приоткрылись. Мэтт не смог проигнорировать приглашение. Он медленно склонил голову, приближаясь к ее зовущим розовым губам. Его поцелуй оказался очень собственническим, глубоким и долгим. Если в голове Мэри и оставались какие-то воспоминания о других касавшихся ее губах, Мэтт своими требовательными ласками выжег их с подкорки.

Ей было абсолютно все равно, что будет дальше. Только бы он касался, только бы целовал ее. Измученная, исстрадавшаяся, изголодавшаяся Мэри мечтала о тепле Мэтта, о его теле. Мечтала, чтобы он никогда не отпускал ее, потому и вцепилась в него в ответ. Чужой, по сути, человек, сейчас он казался ей более чем родным.

— Поехали наверх, ягодка, — прошептал он в губы.

Ее «да» на выдохе отозвалось прямо в его нутре.

Внутри хромированной кабины Мэтт привлек девушку к себе. Мэри уткнулась носом в его грудь и уже привычным жестом обвила руки вокруг талии. Она чувствовала себя очень уставшей — не физически, но эмоционально, поэтому с видимым наслаждением доверилась его сильным рукам.

Мэтт не делал ничего из того, что делал раньше. Он просто держал Мэри в объятиях и думал о том, сколько глупостей успел натворить, чтобы оказаться с ней здесь и сейчас. От больших глупостей его спасла Рут, и это едва не стоило ей места.

Мэтт никак не ожидал, что после его прямого приказа секретарь без стука войдет в кабинет и с порога заявит, что понимает и разделяет его гнев.

— С девушкой поступили более чем некрасиво. В специфике моей работы знать все и обо всех, тем более о тех, кто рьяно карабкается вверх по карьерной лестнице. Только что из вашего кабинета вышла главная карьеристка «Тринко». Она же — самая отъявленная стерва. Как по мне, это мисс Бенфорд должна быть уволена с формулировкой «профнепригодность». Я бы это дамочке и рыбок не доверила, что уж говорить о людских судьбах.

Мэтт все еще кипел от эмоций и в выражения явно не выбирал.

— Спасибо, мисс Свонсон. Я ценю ваше мнение о кадровой политике моей компании, — процедил он сквозь зубы. — Теперь хочу услышать, что скажу те, кому я за это плачу.