Анна Алмазная - Миниатюры (Сборник) [СИ]

Над рекой восходит солнце. Закончилась колдовская ночь друидов, а Дима смог уйти. Ее Дима, которого Темная река забрала пять лет назад, наконец-то смог уйти. Остались в прошлом ежегодные встречи в день мертвых, долгие ритуалы, любовь и сожаление.

Новая проводница раскрывает за спиной крылья. Бывший проводник уходит в новый день, возвращаясь к цивилизации.

Каждому свое счастье.

— Ну и? Ты все еще веришь?

Я всегда знал, что чертям доверять нельзя. Знал? Знал, а все равно купился.

— Думаешь, люди милые, белые и пушистые? Наивный! А, может, ты еще в сказки веришь о «ближнем», и том, что в праздники все добрее? Тогда иди под Новый Год…

На вокзал… я и пошел. Поспорил. С чертом? Дурь какая…

Но мне так хотелось доказать…

Однако теоремка доказываться не спешила. Целый день я уже морозил то, на чем сидел, на ступеньках вокзала, но жестяночка наполняться и не думала. Не, народу было немало. Все куда-то летели, смеялись, хвастались, что кому купили на Новый Год, а на несчастного нищего обращали внимание лишь изредка. Первым был плотненький батюшка, который изволил меня перекрестить. Спасибо.

Но мне кушать хочется. Второй была высохшая старушка, что окинула меня презрительным взглядом и начала ныть такой же высохшей подруге: «Вот в мои времена…» Ох, как моему желудку интересно, что там было в твои времена… а в моем мире был бы уже ужин… В жестянку упала конфета и, подняв глаза, я увидел хорошенькое дитя в коротеньком полушубке. Но я даже улыбнуться в благодарность не успел, как дитя потащили вверх по лестнице, выговаривая: «Никогда не разговаривай с чужими дядями!» А она со мной разговаривала? Конфета была вкусная, но мало… А вот презрения и равнодушия в глазах людей — хоть отбавляй!

Люди, вы чего? За помощь мне, в Новый Год, я подарю вам подарок, который вам и не снился!

Пуста жестяночка. А народ спешит, орет, торопится. И злится.

На что, зачем? А черт их знает…

Да, черт их знает, я, наверное, — нет.

Спеть, что ли? Да только вот песни не по моей части… а жаль.

— Мужик, ты очумел, здесь я пасусь! — пьяно рыкнуло над ухом. Надо мной стоял нищий… Бомжик, по ихнему. Пахло от него не ахти, выглядел он не лучше.

— Есть хочется, — проныл я.

— Да всем хочется, — ответил бомж. — Да только место ты выбрал неудачное. Здесь редко подают, домой они спешат. И вообще… моя то корова и я ее дою, понял?

— Понял, понял, счас пойду, — ответил я, поднимаясь.

Действительно, весь день просидел, куда уж больше. В животе предательски забурчало.

— Аж так дело плохо? — сочувственно сказал бомжик. — Ну, идем, мужик, так и быть… налью тебе в честь праздничка. И хавчик, наверное, найдется.

Я лишь улыбнулся… вот он — мой ближний.

5 лет.

— Папа, давай поиграем!

— Отстань, я занят!

10 лет.

— Папа, задачку помоги решить…

— Сын, не видишь, дела у меня.

15 лет.

— Папа, я в первый раз влюбился.

— Ага, потом поговорим, встреча, знаешь ли…

20 лет.

— Папа, я женюсь. Пойдем, я тебе невесту представлю.

— А зачем, все равно скоро разведешься. А у меня командировка.

25 лет.

— Папа, у тебя второй внук родился!

— Приеду через какой месяцок, увижу. Успеется.

30 лет.

— Папа, мне уехать надо, жена в больнице, за внуками присмотришь?

— А няни, школа, садик на что? Не для того я всю жизнь вкалывал, чтобы на пенсии за внуками присматривать. Ты же сам все понимаешь…

45 лет.

— Сынок… одиноко мне, сердечко пошаливает. Новый год скоро, так тебя увидеть хочется. Заглянешь?

— Может, через месяцок. Мы с детьми и внуками идем в клуб Новый Год встречать, приготовиться надо, подарки купить… Ты же сам все понимаешь…

Снег искрился в свете фонаря, покрывая плечи прохожих крупными хлопьями.

— Дядя, с Наступающим вас! Перчатку уронили!

— Какой я тебе «дядя», сосунок!

— Дядя, а где спасибо?

— А по шее не хочешь?

Мальчишка ловко увернулся от пинка и смеясь сиганул за украшенную светящимися звездами новогоднюю елку. Мужчина проводил его злым взглядом, поднял перчатку и вдруг почувствовал, как что-то его толкнуло в бок:

— С дороги, мальчик!

— Какой я тебе мальчик, глаза разуй!

— С детьми дерешься, значит — мальчик.

Мораль — сила это не всегда победа. Иногда это и отношение к более слабому противнику.

В маленьком домике горит свет. Морозным вечером, когда по усыпанному звездами синему покрывалу катится красавица луна, я подкрадусь по скрипучему снегу к окошку и загляну внутрь. Там хорошо: ярким пламенем горит огонь в камине, и вся комната живет янтарными всполохами, живым, целительным теплом и ее рукоделием.