Милорад Павич - Современная югославская повесть. 80-е годы

Сажа забиралась в глотку, люди сплевывали ее, оставляя на снегу черные пятна.

— Господи, не слушай ты его, — уныло взывали сельчане к небу после мрачных пророчеств Тане.

А дым и в самом деле стал застилать солнце: он отбрасывал причудливые жуткие тени, которые ползли по сельским улочкам, вселяя в души людей ужас.

Потом примчались ветры и начали над селом свое противоборство, словно здешнее небо было лучшей ареной для поединков и выяснения их отношений. Слабосильные ветры сменили северный и южный, которые алчно набрасывались друг на друга. То северный вытеснял соперника из села, гнал его к полю, к озеру, то соперник, поднатужившись, с воем набрасывался на победителя, а заодно рассеивал по земле фонтаны брызг, поднятых из озера. Словно дробью бил по окнам, по деревьям, по всему, что попадалось на пути. Пока он хлестал и свистел, словно кнут погонщика, северный, спрятавшись за горой, собирался с силами; как натянутая тетива, отпущенная рукой лучника, извергал стрелы и со свистом изгонял южный из Дувалеца.

А потом посыпал мелкий колючий снег, накрыл крыши и дороги, наметал сугробы, занес тропы. Грянул мороз, сковал речки и ручейки толстым льдом. С кровель свисали сосульки, напоминавшие кинжалы и сабли. Мороз накидывался на людей, стоило им выйти из дому. Он гнался за ними, как зверь, и, изловчаясь, кусал свою жертву. Люди кутались, защищаясь от его укусов. Натешившись, северный умчался куда-то.

В село опять прибыл владыка. Как всегда, люди вышли на площадь встретить его, поцеловать руку, получить благословение, спросить совета. Но гость приподнялся в фаэтоне и, поправив на груди крест, осенил собравшихся крестным знамением.

— Да пребудет с вами господь, дети мои!

И, не задерживаясь, подал кучеру знак — подъехать к дому лавочника Цветко.

Хозяин дома и его жена Цветкоица встретили священника на пороге.

— Я принес вам добрую весть о сыне.

— Узнали что-нибудь новое?

— Видел его во сне… Был он здоров, весел, просил кланяться родителям. Вот я и приехал передать вам.

— Дай-то бог, чтоб все сбылось, владыка, — с надеждой говорили Цветко с супругой и, опустившись на колени, целовали руку священника.

И снова жарили ему поросенка, собирали щедрое угощение, вручали желчный пузырь — натирать до сияния крест.

— Господи, чего только мы не натерпимся! — восклицали люди, когда однажды, встав поутру, почувствовали себя будто под стеклянным колпаком. Каждый звук, даже самый тихий, в этом замкнутом пространстве был поразительно четким, рикошетом отскакивая от невидимой преграды, он усиливался. Человеческие голоса смешались с мычанием скота, кудахтаньем кур, детским плачем, топотом коней и ишаков, скрипом дверей. Звуки сплетались, становились громче. Кое-кто затыкал уши пальцами, а когда открывал их, то слышал какое-то непрерывное стенание: ва-ва-ва. Людям казалось, что воздух вокруг них загустел, его можно зачерпнуть ладонью и выпить. Его втягивали ноздрями, принюхиваясь по-звериному.

Необычное явление продолжалось до полудня, потом воздух нагрелся и разрядился.

— Что за чудо! — удивлялись сельчане.

— Природа переполнена секретами, — разъяснял Мил. — Она приготовила их, чтобы сделать нашу жизнь интереснее. А для первобытных людей вообще все было в диковинку. Они жили еще интереснее нас.

А мороз крепчал. Ветки на деревьях скрипели, обламывались и трескались, как стекло. На людей напал кашель, хрипели все — один сильнее другого…

Не обошла хворь и Илко: старик чувствовал ломоту в костях, его лихорадило. Он дрожал, лязгал зубами и не мог согреться, даже свернувшись в клубок под толстыми одеялами. А потом озноб перешел в жар. Илко весь горел, обливался потом, сбрасывал с себя одеяла, но облегчение не приходило. Ему казалось, будто судьба снова забросила его в Сахару. В бреду перед ним возникала пустыня и женщина. Она опускала стекло джипа и говорила: «Потерпи, потерпи еще немного». Но в открытые окна машины вместо свежего воздуха вползал нестерпимый зной.

— Откуда ты взялась? Зачем меня понесло с тобой на край света? — кричал Илко.

Эту женщину он встретил в Александрии, в гостинице, где работал. Она сняла там номер. Новая знакомая сказала, что изучает пустыни и готовится к экспедиции в Сахару. Пока путешественница закупала все необходимое для поездки, Илко многое узнал о ней, а она о нем: кто он, откуда родом, почему скитается по миру и что намерен делать.

Женщина решила, что встретила родственную душу — скитальца и романтика, любящего риск и неизведанное. В результате Илко согласился сопровождать ее в Сахару.