Елена Блонди - Прогулка [СИ]

Он нащупал ее плечо, тронул шею, пробежал пальцами по скуле. Кира, толком не проснувшись, поцеловала теплую ладонь, поворачиваясь на бок. И снова задышала мерно, совсем тихо.

Мужчина лежал рядом, улыбался, не открывая в темноту глаз. Тоже мне, ценитель нашелся. Фактура ему нужна. Вот сам пусть и кадрит своих фактурных. А Мичи нужна только эта. С ее преданностью, ее беззаветностью.

Он и сам не совсем понимал, почему именно она, вернее, конечно, он мог себе это объяснить, забыв о том, как однажды был разбужен, специально для важного дела, в котором самое важное — девочка с длинной косой и задумчивыми глазами. Которая не должна вырасти в то, во что она может вырасти. Но сбить ее с пути очень нелегко, понял, наблюдая и протягивая нити общения. Особенной Кире нужны особенные методы. А это его конек, и его фишка.

Выходит, все же романтик, спросил он себя, улыбаясь стремительно мелькающим картинкам будущего, которое приготовил маленькой любящей Кире через две коротких недели счастья. И согласился, засыпая, довольный собой и нынешней своей жизнью. Романтик. Кира получит свое счастье, в полном объеме, с горой и через верх, потому что он честен с жертвами. И потому что она его заслуживает. В той же мере, в какой заслуживает уничтожения.

Взрослая Кира, отделенная от спящей на любовной постели девочки тремя десятками лет и краской, изменившей лицо, не могла слышать тихой беседы, потому что маленькая Кира тоже не слышала ее. Но увиденное в воспоминаниях окрашивалось тоской и предчувствием беды, а еще ужасным было то, что все попытки достучаться до прошлого оказывались бесплодными. Кира была слишком увлечена новыми впечатлениями, и своими переживаниями в них, чтобы следить за тем, что возможно мелькнуло там, в сумеречном небе над острыми щетками сосен по склонам. Слишком рано, поняла Кира, уходя в свою комнату, бесцельно листая вкладки на ноуте, после выбираясь в кухню, машинально поставить чай, и снова уйти в коридор, встать у двери, прислушиваясь, не зазвучат ли мужские шаги. И еще непонятно, от чего именно предостеречь влюбленную девочку. Нет никаких фактов, если они были, то не всплывут, пока не вспомнятся. Да и поверит ли Кира рассказу о чем угодно, пока рядом с ней великолепный Мичи, такой нежный, такой бережный. Нужны прожитые годы, чтоб научиться верить маленьким знакам — взгляду, интонации, случайному слову. И не просто прожитые, понимала Кира, думая о знакомых людях, наступающих на одни и те же грабли, всю жизнь, а прожитые как-то по-особому. Из увиденного что насторожило ее саму? Конечно, то, как Вадим говорил о незнакомой Лорке, которая «отгуляла свое», а еще этот шкаф, куда легли запертые на ключ вещи Киры, оставляя ее одну в новом месте. И еще мягкие, почти незаметные нарушения обещанного. Он говорил ей — будем вместе, месяц. А потом сказал мимоходом, я буду уезжать по делам. Конечно, логично, дела — такой дом на пустом месте не появляется, но было слово «вместе», и вот от него остается лишь часть. Взрослая Кира понимала, что так и отодвигается нарисованное Мичи заманчивое будущее. Маленькими шажками, по чуточке.

Но зачем он делает это? Да и делает ли, вдруг спросила она себя, остановившись в прихожей и разглядывая расписанное лицо. Вдруг все это паника, Кира? Тебя обуяла тоска, потому что ты — не помнишь. И уверена, что вспомненное обязательно ужасно. И обязательно связано с Мичи. А вдруг вовсе нет?

И задавая себе вопросы, все ответы на которые лежали в области предположений, резко устала. Так сильно, что ослабели ноги, показалось — не сумеет дойти до дивана, упадет прямо тут, в коридоре.

На полке лежал забытый мобильный, Кира вцепилась в него вялой рукой, ткнула, отчаянно желая услышать голос Ильи, такой совсем живой, настоящий, без всех этих прослоек и переплетений. Пусть будет связь, взмолилась, прижимая телефон к уху, ну пусть будет. А не это — абонент находится вне…

Телефон послушно загудел, отсчитывая звонки. Кира оперлась рукой о полку, с облегчением сторожа. Вот щелчок, вот сейчас он скажет…

— Солнце. Кот-перекот, я…

— Доброй ночи, королева Кира.

Она резко отняла телефон от уха, всмотрелась в экран. Осторожно поднесла снова, нахмурилась.

— Олег? Извините, я набрала не тот номер. Вы сказали, королева Кира?

— Я сказал? — изумился в трубке мужской голос, — что вы, Кира. Я сказал, очень рад, дорогая Кира. Хотел сказать, вашему звонку рад, да вы стали говорить. Обидно-то как.

— Что?

— Я говорю, обидно, что вы всего лишь ошиблись. Я обрадовался. Мы тут сидим, под виноградом. Такая чудесная ночь. И ваш звонок.