Елена Блонди - Прогулка [СИ]

Спохватясь, Кира старательно улыбнулась. Но Вадим смотрел строго, как на уроке. Побарабанил пальцами по лакированному дереву рулевого колеса.

— Так, — сказал снова, — если я верно понял, сидишь и казнишься, что маленькой средненькой Кире такие сюрпризы чересчур хороши. То есть, когда я говорю — королева Кира, ты считаешь это чисто ласковым сюсю. Хотя я сюсюкать не расположен. Характер не тот. Я хочу, чтоб ты знала.

Он говорил, нажимая голосом на каждое слово, и Кира вздрагивала, будто ее отчитывают.

— Чтоб. Ты. Знала. Я ничего и никогда не говорю просто так. И не делаю просто так. Хотел бы девочку-припевочку, пригласил бы Хельку. Или обеих. Но мне нужна ты. Потому что именно ты достойна моей удачи. Ты ее часть. И ты помогла мне ее добиться. Ясно тебе?

В ответ на молчаливый кивок засмеялся с легким раздражением.

— Ну что с тобой делать. Не веришь. Ни одному слову не поверила. А обещала! Что будешь верить. Прости, что я рассердился. Но как мне еще доказать тебе, что ты достойна? Всего этого!

— И тебя?

Он замолчал, от неожиданности вопроса. А потом расхохотался.

— Вот, ты шутишь. Отлично. А то я почти опечалился тоже. Ехали бы вместе с постными лицами. Теперь немедленно придумай королевскую причину для своей печали и двигаем дальше.

Немедленно, испугалась Кира, он сказал немедленно. Ну…

— Платье. И вообще, всякое такое. А то я в кедах, как пацан.

Вадим кивнул. И они поехали дальше. Выше. Все ближе к прекрасному дому.

— Вот это я понимаю. Ты именно королева. Сразу поняла, сразу сориентировалась. И приказала.

— Я не приказывала!

— Не суть. Сказала чистую правду, а против правды не попрешь. Будет исполнено, королева Кира. Платье будет, и туфельки, и всякие цацки. Хотя…

Мужская рука легла на ее руку, погладила запястье.

— Самый королевский у тебя вид, когда нет никаких одежд. Я хочу, чтоб мы с тобой там вообще не одевались. Будем бегать голые. По дому и саду. И в бассейне.

— Там есть бассейн? — поразилась Кира.

Вадим гордо кивнул. И улыбнулся с мальчишеской радостью.

Бассейн не был виден с дороги, а после первый этаж загородили высокие ворота, к ним и подъехали, и Кира от волнения плохо различала, что находится в полумраке густой зелени, обступившей площадку перед глухим забором. Вдруг пришла мысль, о том, что дом большой, а если там еще люди, ну как в тех фильмах, всякие дворецкие и горничные. Она с испугом посмотрела на своего спутника, ожидая — начнет сигналить, кричать, смеясь. Но Вадим вышел сам, погромыхал у врезанной калитки ключами. С усилием распахнул тяжелые створки, и машина медленно въехала в небольшой дворик с квадратами земли в плитчатом белом полу, в них росли всякие пальмы и олеандры. Металлические круглые столбы подпирали этаж. Вадим загнал машину в глубину, под нависающую террасу. Открывая дверцу Кире, склонился в веселом поклоне.

— Вылезай.

Голос прозвучал гулко. И Кира снова оглянулась, боясь, вдруг на него кто придет. Самой ей хотелось говорить шепотом, как где-нибудь в концертном зале после третьего звонка.

— Пойдем на солнышко. В гараж ставить не буду, все равно ворота закроем сейчас. Сегодня совсем наш день, Кира.

Он вывел ее снова во дворик, обнимая за плечи и мимоходом целуя в макушку.

— Не бойся, тут никого. Пока что. Парочка дней у меня совершенно свободных, потом придется сгонять по делам, но ненадолго, ты еще спать будешь, а я уже вернусь. Если проснешься раньше, будешь царить без меня. Только не открывай комнату Синей Бороды! Тем более, я и сам не все комнаты открывал тут.

— Не буду, — послушно сказала Кира.

Они уже поднимались по внутренней лестнице, на втором витке та вывела их на широкую террасу первого этажа. Бассейн был не такой уж большой, но очень красивый. С лазурной водой, полной золотых солнечных сеток.

Держась за руку Вадима, Кира медленно шла вокруг, не успевая смотреть. На воду, на расставленные вдоль белого края шезлонги под цветными зонтиками, подняла голову — выше была терраса второго этажа, огороженная легким никелем перил. Ей вдруг показалось, там, бледно-прозрачные, уже стоят двое, освещенные солнцем, мужская рука лежит поверх тонкой руки девочки, а другая держит розу на длинном стебле, положив ее на круглую трубку перил.

— Там наша спальня, — шепнул он в горящее ухо, — пойдем.

Она послушно двинулась следом, сначала в тень террасы, потом по легким ступеням витой лестницы, шепотно отмечающей шаги. И ахнула, входя в просторную комнату, полную каких-то бликов и сияния. В полумраке по левую ее руку раскинулась большая кровать (хотя слово совсем не подходило к бескрайней плоскости, накрытой матовым покрывалом), какие-то кресла и низкие столики, высокий зеркальный шкаф во всю стену. Справа от входа белели двери, украшенные врезанными изгибами дымчатого стекла в тонких золоченых рамочках.