Екатерина Кармазина - Идеалист

После всего услышанного я уставился на Аню. Она рассказывала об этом так спокойно! У меня возникал лишь один вопрос, зачем ей такой парень? Вопрос снимался только в том случае, если Аня не рассматривала их отношения сколько-нибудь серьезно. Да, человеком Виталий был неплохим, это было видно с первого взгляда. Но если он настолько подвержен влиянию со стороны и не способен на собственные решения, чего могла ожидать от него девушка? С виду Виталий был вполне адекватным, да и в разговоре производил впечатление развитого человека. Но то, о чем поведала мне Аня, не лезло ни в какие ворота. Я вспомнил прямую спину и завороженный взгляд Виталика летом, когда он слушал Форта. После рассказанного Аней мне стало его жалко. С тех пор я не ревновал Аню, я просто не мог ревновать ее к нему. К тому же он был нашей единственной надеждой. Хоть парень и не был вхож в высшие круги Братства и о многом не знал, но на начальном этапе это было все же лучше, чем вообще ничего. Мы с Аней договорились, что она как можно чаще будет говорить с ним на интересующие нас темы и, если что-нибудь узнает, тут же сообщит мне. Аня стала моим сообщником.

Я ехал от Ани домой и думал о своем отношении к членам Братства. Я понял, почему мне не понравилась та девушка, которую ко мне приставили в Доме. Потому что ее «доброжелательность» была наигранной. О неискренности говорила не сходившая с ее лица, совершенно одинаковая для всех улыбка. Как будто у нее в щеки были вставлены пружинки, из-за которых ее лицевые мышцы не могли находиться в статичном состоянии. Аня тоже рассказывала мне, что чувствует себя неуютно в Братстве именно из-за этой постоянной улыбчивости старших учеников, дежурных и других членов Братства. Правда, были еще и кандидаты. Вот среди них ничего подобного не наблюдалось. Но со временем и они подхватывали общую тенденцию. Из старших учеников Виталик и Юлия являлись исключением, они не перебарщивали с улыбкой. Их приветливости я верил. Фортунатэ не внушал мне ни малейшего доверия с самого начала. И только в г-же Марине всего было ровно столько, сколько нужно, ни больше ни меньше.

Я исправно продолжал дежурить в библиотеке по четвергам. Посетителей, как правило, было немного. В общем, не более двух-трех слушателей за дежурство. И еще ни разу в библиотеку не приходил кто-нибудь из старших учеников. Видимо, у них для этого выделялись специальные дни или особые часы. Пару раз заходили ребята из моей группы. При виде меня они немного удивились. Сближения с членами Братства, на которое я рассчитывал, не произошло. Я оставался новичком, который оказывает помощь Братству, за что ему мило и формально улыбаются. Г-жу Марину в Доме я не видел уже два четверга подряд. Тогда я отправился на вводный курс. Но ни в среду, ни в пятницу не застал ее на месте. Ее заменяла Тата, затем Форт. По правилам Братства, ученики к новичкам не допускались, исключительно старшие учителя.

Как только я слышал: «Марины Мирославовны сегодня не будет», — тут же вставал и выходил из аудитории. Это не укрылось от глаз дежурных. Они по-прежнему несли свою службу вне зависимости от кандидатуры лектора.

До Нового года оставалась неделя. Я вспомнил, как ровно год назад вместо лекции, по приглашению г-жи Марины, мы впервые отправились в Дом Братства. Помню ее в тот вечер, красивую, величественно прекрасную. Мне было трудно подолгу ее не видеть. Я скучал по ней, особенно в праздничные дни. В Братстве, как и в университете, начались каникулы. Конечно же, я попросил Аню поинтересоваться у Виталика, что с Мариной Мирославовной и как отмечают Новый год члены Братства. На первый вопрос Виталик то ли и сам не знал ответа, то ли знал, но не хотел говорить. В общем, как им было сказано, она куда-то уехала и со дня на день должна вернуться. А Новый год вроде бы будут встречать в Доме Братства в узком кругу — только руководители и старшие ученики. Виталик же собирался праздновать дома, так как дал обещание сыну провести Новый год с ним вместе. Аня же склонялась к мысли, что он не получил приглашения от Братства, иначе обязательно был бы там.

Я планировал встретить Новый год, как всегда, с семьей, а после полуночи собирался отправиться к друзьям. Валерию Викторовну я решил поздравить после Нового года звонком, и при удобном случае прийти с подарками на Рождество. А Марину Мирославовну во что бы то ни стало я собирался навестить до Нового года. С цветами я мог бы явиться и в Дом Братства, но мне этого не хотелось. Я надеялся увидеться с ней наедине, говорить с ней без официальной мишуры, выйти за рамки статуса ученика и предстать перед ней без ума влюбленным в нее парнем.