Олег Рой - Верь в меня

– Вот как! – воскликнул пораженный писатель.

– Да, – подтвердил историк. – И это далеко не все, но слушайте дальше. Меня чрезвычайно… заинтересовал… этот факт. Видите ли, после войны я был одним из тех, кто разбирал трофейные немецкие архивы. Для вас наверняка не секрет, кто стоял за спиной у Гитлера.

– Если верить желтой прессе, кто там только не стоял, – ответил Денис. Его поражало, что с началом «исповеди» силы словно вернулись к Золотареву. Наверно, ему действительно оченьнужно было исповедаться.

– Скажем так, это были оккультные силы, – продолжил историк. – Аненербе, общество Врил. Не могли вы не слышать этих названий. Мне досталась на разборку часть архива, предположительно имеющая отношение к Аненербе. Нашли эти документы на затопленной подлодке у берега острова Рюген. Я быстро понял, что эти документы, хоть и были маркированы символикой Аненербе, куда более старинные. Там хранились манускрипты тамплиеров, тевтонцев, розенкрейцеров, множество оккультных трактатов, от одного вида которых любого западного дьяволопоклонника хватил бы удар. И среди этого добра оказалось пространное письмо Гете неизвестному, которого он именовал хорошо известным русскому читателю именем Воланд. В письме писатель отказывался от контракта и заявлял, что «больше никакая сила не заставит меня писать то, что Вы предлагаете». На первый взгляд вполне обычная переписка писателя с заказчиком – но что она делала в архивах Аненербе? Заинтересовавшись этим, я стал искать уже целенаправленно, и мои поиски увенчались успехом, будь он проклят, этот успех. У нас мало времени, потому скажу без обиняков: я узнал, что через определенный непостоянный промежуток времени, зависящий от взаимного расположения звезд, дьявол в человеческом обличье пытается заключить с кем-нибудь из смертных, имеющих литературный талант, договор на создание книги, которая бы перевернула все представления о роли Сатаны в религии и в мире…

За окном снова послышался грохот, теперь уже гораздо ближе и громче.

– Вроде бы не обещали сегодня грозы… – пробормотал Денис.

– Сомневаюсь, что это гроза, – прервал Золотарев. – Не обращайте внимания, дорогой мой, сейчас может быть еще и не то…

Денис вспомнил свое приключение с воронами и умолк. Он давно уже понял, что его так называемый «друг» способен, по крайней мере, на многое. Но вычислить, чем это все может для них обернуться, не представлялось возможным. Оставалось наблюдать, ждать… и думать.

– Не правда ли, все это вполне… литературно? – усмехнулся Виктор Семенович. – А теперь еще и кинематографично. Как говорится, со спецэффектами… Так вот, созданием этой книги занимались величайшие литераторы мира – как вы понимаете, из этого творения выросли и «Фауст», и «Мастер и Маргарита», и много чего другого, включая памятники античной и доантичной литературы. Но книга ни разу не была закончена. А теперь за ее написание взялись вы, мой друг…

Наступило непродолжительное молчание, а за окном вдруг разразился такой ливень, что струи его, казалось, вдавят внутрь оконные стекла. Комната погрузилась в сумрак, завывал ветер и гнулись верхушки деревьев.

– И был большой и сильный ветер, раздирающий скалы, сокрушающий горы, – еле слышно прошелестел старик, и молния, сверкнувшая за окном, внезапно осветила его иссохшее лицо синей жутковатой вспышкой, – но не в ветре Господь…

– Да… Действительно… – неуверенно произнес Вишняков. – Так, допустим, да, он меня выбрал… что с того?

– Что с того, спрашиваете вы? – прикрыл глаза историк. – Вы наивно полагаете, что сами придумали сюжет этой книги?

– Ну… конечно, сам, еще в институте, – пробормотал Вишняков.

Историк устало улыбнулся.

– Конечно. Как же иначе. Сам… – еле слышно проговорил он. – Не обольщайтесь, мой молодой друг. Впрочем… все обольщаются… Вас элементарно обманули. Как и меня, впрочем…

Вишняков подумал, что слова историка напоминают бред. Но не бредом ли в таком случае было все происходящее с самим Вишняковым, начиная с того приснопамятного вечера в кафе, когда к нему явился «друг с той стороны», и заканчивая его сегодняшней поездкой по «вороньей пустоши» в центре Москвы?..

– С недавнего времени я принялся активно следить… за вашей жизнью и заметил нечто странное, я говорил вам, – почти равнодушно продолжал историк. – Но отнюдь не вы были моей целью, уж простите великодушно. Следил я не столько ради того, чтобы понять, какие метаморфозы произойдут с вашей жизнью после вмешательства дьявола – а они обязательно должны были произойти, судя по историям других писателей в прошлом… Но в основном ради того, чтобы своими глазами увидеть дьявола в человеческом обличье.