Светлана Фетисова - «Жизнь моя, иль ты приснилась мне…»

Закрыл глаза, прислушиваясь, уляжется или… тугой ком дурноты очень медленно опускался, но это еще ничего не значило, он мог стремительно рвануть вверх, и тут надо успеть… но он опускался. Кто-то дернул дверь, но Александр не шелохнулся, он будет ждать, пока не пройдет совсем.

Вот она расплата, Алекс совсем забыл о своей болезни, и она напомнила о себе. Столько дней и ночей она царствовала в его теле и голове, а он посмел пренебречь ею. Все тело покрыл холодный липкий пот, но дурнота отступала. Мышцы вибрировали, поджилки тряслись, как после нагрузки, сейчас бы полежать… Он знал, что слабость будет усиливаться, а скоро самолет.

Домой. Как говорил доктор — никакой выпивки, волнений и женщин, а он решил нарушить все запреты сразу и думал, что пронесет, раз он уже решил не умирать, и болезнь тоже отпустит свою железную хватку. Дудки. Она тут как тут. Все его планы в этой кабинке казались бредом.

Прошло полчаса, а сил не было. Александр намочил бумажные полотенца минеральной водой и приложил к лицу, немного полегчало, тогда он задрал свитер, рубашку и приложил к груди. Он слышал, как объявили посадку на его рейс, но продолжал сидеть.

Когда он, наконец, поднялся, держась за стенки, ему стало ясно, что больше десяти шагов ему не осилить. Посмотрев в зеркало, он испугался.

После приступов обычно он не любуется на свое отражение, отсюда и шок. Лицо было белым с глубокими серыми тенями. Волосы потеряли свой блеск, стали серыми, как пакля, и слиплись от испарины. «Жених», — горько усмехнулся Александр своему жалкому отражению.

Надо. Он сделал первый шаг, открыл дверь. Дальнейшее помнится с трудом. Еще шаг, Александр покачнулся, облокотился о стену, вокруг стоял ужасный гвалт, как на птичьем базаре, к тому же в ушах звенело от напряжения.

Ужасно хочется сесть, еще лучше лечь, но надо идти… Кто-то подхватил его с одной стороны, кто-то сильный, с другой стороны тоже, и он позволил себя почти поднять. Он назвал номер рейса, голос был слаб, но тверд, его отвели в медпункт.

Дурнота отступила, осталась всепоглощающая слабость. Самолет наверняка улетел, но сейчас ему было все равно. Он лежал, его осматривали, щупали, измеряли давление, а ему было так хорошо лежать.

Люди в белых халатах не отставали, хотели взять анализ крови и Бог знает чего, тогда Александр назвал имя доктора, который его лечил и номер телефона, они отстали.

Врач, поставивший ему страшный диагноз, был большой умница и стоил своих гонораров. Обладая не только знаниями, но и недюжинным административным талантом, он быстро уладил все формальности и устроил Александру доставку домой на машине скорой помощи. Конечно, вместо сорока минут полета ему придется провести в пути более трех часов, но зато под присмотром санитара.

Когда суета вокруг Алекса немного утихла, он попросил позвонить ему домой и предупредить.

День прошел скучно. Он, конечно, был полон новых впечатлений, но без скандалов, без выяснений отношений, все старались не показываться друг другу на глаза.

Анюта начала этот день с того, что при помощи разговорника Марка попыталась выяснить у Жозе, где искать местные достопримечательности, затем путем героических усилий вытащила мать из облюбованного ею кресла-качалки на веранде и потащила на прогулку.

Марк хлопотал по хозяйству. Во избежание дальнейших инцидентов он перенес все спиртное в маленькую кладовочку, где хранились инструменты, и закрыл дверь на замок. Эльвире была выдана маленькая упаковка баночного пива, а оно, как известно, не бывает крепким. Немного поворчав, она отправилась в деревню на поиски приключений. После ревизии припасов Марк с радостью обнаружил, что забыли закупить некоторые необходимые мелочи, и они вдвоем с Валентином отправились в город.

Лариса Петровна с утра пыталась выразить протест затворничеством в своей комнате, этого никто не заметил, поэтому она нашла себе достойное занятие, решив приготовить «человеческую еду» вместо острой и жирной местной пищи. Лусия не обиделась, что ее вытеснили с кухни, даже наоборот, у нее с души свалился огромный камень. Она с удовольствием отправилась на двор собирать яйца и щипать кур. С тех пор, как появились гости, она, бедная, не находила себе места, и даже в привычной обстановке все валилось из рук.

Жозе, больше повидавший и привычный к общению, тоже выглядел слегка оглушенным от того, что к ним приехали не степенные родственники, как они ожидали, а кучка каких-то озлобленных и издерганных людей, которые мало походили на их спокойного хозяина.