Кит Стюарт - Дни чудес

– Понятно. Так или иначе, я взяла детей с собой в Мумбаи на пасхальные каникулы. Моя дочь потратила двести пятьдесят фунтов на эсэмэски подругам, а сын упал со слона, растянул лодыжку и провел последние три дня в гостиничном номере, играя на ноутбуке. Они не могли дождаться, когда вернутся назад. Детишки, а? Как же получилось, что вы с Ханной одни? Если вы не против моего вопроса?

– Я… Ну, мы были очень разными, жена и я. Мы встретились и родили ребенка совсем молодыми. Это было трудно. Мы всегда тянули в разные стороны. Я мог иногда валять дурака, а она была очень энергичной и целеустремленной. А вы?

– Мой партнер – бывший партнер Дэниэл, – что называется, серийный бизнесмен. Тоже энергичный и целеустремленный. Он сейчас в Сан-Франциско, работает над какой-то технологией, которая, очевидно, изменит жизнь всех нас. Не знаю. Может быть, стоит познакомить Дэниэла с вашей женой, они, возможно, составят идеальную сильную пару.

– Но вы сами кажетесь… То есть вы… Вы очень… умная.

– Знаете этих безумных профессоров из фильмов – с растрепанными волосами и в нелепой одежде, но в душе твердых, сосредоточенных и упорных? Так вот, я их точная противоположность. Я совершаю привычные действия, выполняю свою работу, но на самом деле хочу бродить по Мендипским холмам с путеводителем и термосом кофе. Я понимаю, что самым счастливым воспоминанием бывает день свадьбы, но у меня это не так. У меня это – время, когда я плавала с трубкой и маской на Большом Барьерном рифе, а вокруг меня сновали красивые маленькие рыбешки, словно я попала в диснеевский мультик. Я тогда проплакала два часа. Я люблю видеть и чувствовать что-то новое. Я весьма энергичная и целеустремленная на этот счет – как и насчет региональной еды. Это должно быть правильно, или, боюсь, я этого лишусь.

– Вот оно что, – сказал я, заглядывая в тарелки соседей. – Так вы не думаете переехать в Сан-Франциско к мужу?

Она покачала головой:

– Как только появилась возможность, Дэниэл пожелал забрать всю семью. Он считал, что это будет замечательно и что я захочу поехать.

– Но это не было замечательно?

– Нет, не было. Дети привыкли жить здесь. Главное – их интересы. И я знала, что он не часто будет с нами. Нам придется самим заботиться о себе. И мы остались. Я отчаянно пытаюсь заинтересовать детей познанием мира. Я повесила на стене кухни большую карту мира, и мы втыкаем булавки в те места, куда хотели бы поехать. Каждый из детей воткнул пару штук. Я – восемьдесят две. Когда-нибудь я туда поеду, но пока… приходится идти на компромиссы, верно? Ради любви. Дэниэл никогда этого не понимал.

– Честно говоря, я считаю, что некоторые люди просто не могут быть частью ячейки – семья это, офис или что-то еще. Они просто не могут понять других людей или общаться с ними. Они вовсе не злые, просто они… они таким представляют себе мир.

– О-о, Дэниэл был злым. Теперь при встречах мне приходится быть вежливой. Ради детей, понимаете? Нам приходится притворяться взрослыми, хотя на самом деле мне просто хочется пнуть его в яйца.

– Фу, ненавижу притворяться взрослым.

– Тем не менее вы взрослый. Вы в ладу с собой, и вы заботитесь о дочери.

– Не знаю. Мне нужно, чтобы меня все время окружали люди. Мне нужна поддержка.

Она улыбнулась:

– Это и значит быть взрослым.

Пришла Мэрилин с едой. Мои макароны с сыром видом и запахом напоминали подогретую блевотину. Стейк Ванессы выглядел пережившим ядерный взрыв.

– Что это? – спросила она.

Ее тон чуточку изменился. Он стал не агрессивным, а деловым. Создавалось впечатление, что она начинает сделку, которую непременно выиграет.

– Это нью-йоркский стрип-стейк средней прожарки, – заглядывая в свои записи, сказала Мэрилин.

– Нет, – возразила Ванесса. – Я была в Нью-Йорке, где, между прочим, это никогда не называют нью-йоркским стрип-стейком – просто стрип-стейком. Это мясо не от нужной части, и оно пережарено.

Казалось, Мэрилин не слишком этим удивлена.

– Мне так жаль, – сказала она. – Шеф сегодня – полное дерьмо. Он считает, что чересчур хорош для этого места, но еда – просто гадость, да? Мне правда очень жаль.

Ванесса несколько мгновений смотрела на официантку:

– Честно, в этом нет вашей вины. Вы великолепны. Не могли бы вы оказать мне услугу? Отнесите это обратно на кухню и скажите шефу, что его стрип-стейк похож на метеор, только что пробивший потолок ресторана и приземлившийся на мою тарелку.

– Да, мэм, – сказала Мэрилин.