Игорь Фёдоров - Две истории

— Я особо не шикую, — признался он.

— Вполне сгодится, — одобрил Голос, — только ты не мог бы…

— Ах да, — спохватился Евсеев и пододвинул стул к столу.

— Отлично, — обрадовался Голос.

Они сели за стол… Во всяком случае, Евсеев точно сел. За гостя решать не будем.

Евсеев отхлебнул из своей чашки и неуверенно поставил ее на стол.

Это не ускользнуло от внимания Голоса.

— Что-то случилось?

— Получается, что я пью чай, а ты нет. Мне, как хозяину, неудобно.

— Бессилен чем-либо помочь — посетовал Голос, — включи воображение.

— Однажды в садике мы рисовали колобка, я не знал, что как, и изобразил смайлик. Тогда их еще не было.

— Улыбающийся?

— Грустный. Его же лиса съест.

Голос рассмеялся:

— Арт-терапия тебе противопоказана.

Евсеев не понял хорошо это или нет, поэтому смущено пожал плечами.

Они некоторое время «пили» чай молча.

— А какой ты именно Голос? — спросил Евсеев, стряхивая с пальцев крошки печенья.

— Нужный, необходимый каждому человеку, Голос.

— Это понятно… То есть, не очень.

— Тогда оставим терминологию, скажу сразу. Я внутренний Голос, он же — Голос разума, он же — Голос совести.

Евсеев немного поразмышлял.

— Если ты ко мне забрел на огонек, значит, есть причина?

— Есть. Вот, например, родители.

— А что родители? У них все хорошо.

— Они это сами сказали? Например, сегодня в обед? Давно им звонил? Смотри, время идет, а они не долговечны.

Евсеев немного помрачнел, Голос продолжил:

— А что ты хотел сделать перед самым моим появлением?

Евсеев задумался.

— Напиться, по-моему.

— А получилось?

— Нет, ты помешал.

— Оградил от плохого?

— Вроде того, — кивнул Евсеев.

— И сдается мне, что ты положил в чай сахар, хотя я просил этого не делать.

Евсеев усмехнулся:

— Хотел провести небольшой эксперимент.

— Решил посмотреть, определю я наличие сахара в чашке или нет, не пробуя чай на вкус?

— Ты же слышал, что я дважды мешал ложечкой в чашках, верно?

Голос радостно засмеялся:

— Раскусил, хитрец. Конечно слышал.

— Так вот, — в свою очередь обрадовался Евсеев, — в твоей чашке сахара нет. Я просто ложечкой постучал об чашку и все.

Голос на секунду умолк.

— Ну ты и подлец, оказывается, — сказал он восхищенно, — за минуту дважды меня подколол.

— Да, я настолько изворотлив, что друзей у меня нет. Только появляются и тут же исчезают.

— Наверно, трудно такого товарища иметь.

— Вот и я о том же, — грустно сказал Евсеев.

— Как твой внутренний Голос, хочу тебя предостеречь — завязывай со своими выкрутасами. И…

Голос многозначительно замолчал.

— Будь проще, не заморачиваться, — закончил Евсеев.

— Молодец!

В тот вечера Евсеев подколол Голос еще семь раз.

Утром следующего дня Евсеев проснулся, сел в кровати и прислушался. В квартире было тихо.

— Голос! — позвал он.

Никто не ответил.

— Голос, ты здесь?

Привычно пустая квартира оставалась пустой.

— И этот туда же. А ведь почти подружились.

Евсееву вдруг стало грустно. Он взял в руки телефон и набрал номер родителей.

— Не хватало еще и их потерять.

Была суббота, семь часов утра и родители, определенно, спали. Но Евсеев решил быть проще и не заморачиваться.

— Ну что, кобель, допрыгался? — спросила мать, едва переступила порог.

— Привет, мам, — ответил сын.

Он помог женщине снять плащ. Та разочарованно посмотрела на него, грустно покачала головой и прошла в гостиную.

— Здравствуйте, — невестка вскочила с дивана и встала по стойке «смирно».

— Привет.

— М-может, чаю? — спросила невестка, волнуясь.

— Давай, — кивнула женщина и плюхнулась на диван, — пока до вас доедешь…

Невестка бросилась на кухню и столкнулась на пороге с мужем. Возник небольшой затор — каждый пытался пропустить другого, при этом стараясь не смотреть друг другу в глаза. Наконец движение было восстановлено, сын сел в кресло напротив матери.

— Глаза твои бесстыжие, — опять покачала женщина головой.

— Мама, да ты чего? — удивленно спросил сын, чувствуя себя при этом виноватым.

— Ничего.

Они посидели с минуту молча. От соседей послышался шум.

— Что это? — нахмурилась мать, показывая на стену.

— Соседи мебель двигают, — ответил сын, глядя в пустоту.

Женщина посмотрела на часы. 23:36

— Не поздновато ли?

Сын пожал плечами.

— Они и в три часа ночи могут.

— Молодцы какие, — возмутилась женщина, — а о других они подумали?