Сергей Яковлев - Советник на зиму

Асмолевский был сильно уязвлен решением губернатора, но перед Низговоровым напустил на себя вид равнодушный и даже несколько ироничный.

— Вы все сохранили? — спросил Низговоров.

— Не-а. Многое выбросил.

— Выбросили?!

— Знаете, кое-какие мысли Потапа Степановича напоминали мне один бородатый анекдот… Плавал по морям старый и очень удачливый шкипер. Любые ураганы ему нипочем. Но имел странную привычку: перед тем как подать ту или иную команду, всегда заглядывал в крохотную замусоленную шпаргалку. Моряки гадали: что написано в той бумажке? Вот бы выведать секреты удачи! И однажды подкараулили, когда шкипер крепко уснул, стащили эту бумажку из кармана его кителя и прочли: «Перед — нос. Зад — корма»... Такой же вот шкипер и наш дед. Когда делает, все делает правильно… Почти все. Но когда берется философствовать — хоть святых выноси!

Низговоров прочел записи в том порядке, как они были сложены Асмолевским.

Большая нога

Большая нога говорит об устойчивости, маленькая — о более тонкой организации.

И в самом деле. Человек удерживается в вертикальном положении только благодаря ступне. Отсеки ступни — будет падать. Чем длиннее ступня, тем выше устойчивость. Но это чисто механически. Если же иметь в виду весь организм человека, его подвижность, его чувственную организацию, то живому и ладно скроенному повышенная статическая устойчивость не так уж и важна, не то что какому-нибудь увальню. Есть натуры, про которые можно сказать, что они «парят» над землей: зачем таким большая ступня?

Оттого-то маленькая ступня и присуща аристократам, людям высокоорганизованным и нервным. Но и большой ступни, с другой стороны, стыдиться нечего. Она надежнее, а в жизни бывает всякое.

О вещах

Люди смертны, камень почти бессмертен (в пределах истории). Если бы люди прошлого (мастера) не уважали и не ценили вещи из камня более самих себя, пренебрегая своими немощами, болями, старением, самой смертью, — не было бы культуры.

Не следует, конечно, любить вещь более, чем близкого тебе человека. Но ее можно и должно любить более самого себя. Всякое творчество связано с самоотречением, все прекрасное и вечное создается в порыве самозабвения.

А так, если каждый день переживать по поводу «новых дырочек» в собственных зубах…

О числах

Магическая природа числа три. Берем куб: число вершин и ребер в нем кратно четырем, вид — самый четырехугольный. Берем одну из вершин его — и что же видим? К вершине сходятся три грани и три ребра!

Три — символ устойчивости. К двум ногам нужна третья. Треножник — не просто оптимальная (с наименьшим числом ног) опора, но и самая совершенная! Не хромает и не качается.

Три — символ жесткости. Ни один шарнирный многоугольник не умеет держать форму, кроме треугольника.

О счастье

Чтобы быть чуточку счастливее, надо забыть людскую множественность и представить себя единственным.

Например, в постели. Одна постель, один человек. Как король.

А не 100 миллионов грязных постелей на 100 миллионов голых существ!

О каннибализме

Едва ли люди переродятся, если начнут питаться человечиной. Едва ли что-то сильно в них изменится. Разве какой мизерный, почти незаметный сдвиг произойдет. Потому что и без того все привычно, ко всему готовы… Куриные лапки, свиные рыльца. Жилы и кишки. Печень. Сердце. Языки. Задние проходы. Гениталии… Все едали. По-всякому сношались.

Об истории

Какие бы общественные перевороты в истории ни случались, главным и самым трудноразрешимым для современников и потомков остается вопрос: откуда взялось в ту пору столько мясников?

Ибо в относительно спокойные периоды жизни людям почему-то кажется, что их мало.

Вот точка зрения, с которой может быть написана новая история. Революция и реакция, прогресс и регресс, либерализм и консерватизм, равно как и все прочие оппозиции, с этой точки зрения — пустая игра слов.

«Счастье» и судьба

Человек принципиально не ведает своего «счастья». Каждый человек в любом положении, в любой момент своей жизни имеет все основания полагать, что это — лучшее, что с ним могло случиться. Именно такая закрытость, непредсказуемость человеческой судьбы и дает широкие возможности властвовать над людьми, владеть их телами и душами: они в массе охотно подчиняются, ибо сами не знают, что для них лучше.