Вильям Козлов - Дети ада

— В этом я сомневаюсь, Элеонора...?

— Вы не знаете моего имени-отчества, Иван Васильевич? Для детектива это непростительно.

Дела, ничего не скажешь! Отчества он действительно не знал — его интересовала Вольская, а не она. И тут легка на помине показалась из подъезда Натали. Бросив взгляд на дорогу, легко перебежала к ним, красивое лицо ее порозовело, глаза сияли, как и золотистые волосы на голове.

— Вы уже подружились? — защебетала она с улыбкой. — Тогда у меня предложение: поедемте к нам в Купчино, отметим сегодняшний спектакль, нас всех вместе с режиссером впервые после закрытия занавеса вызвали на сцену!

— Бога ради, — без всякого энтузиазма согласилась Элеонора. — Но наш милый друг детектив не пьет за рулем, разве не так?

— Почту за честь посетить ваше уютное гнездышко, — лучезарно улыбнулся Иван. На этот раз он адресовал свою улыбку Натали.

Проливной дождь загнал Рогожина в первый попавшийся подъезд на Набережной Фонтанки, куда он пришел встречать после спектакля Натали Вольскую. Это не был обычный петербургский моросящий дождик, а настоящий шквальный ливень. Порывы за порывом. Когда Иван выехал из дома — на этот раз на голубой «Ниве», предоставленной в его распоряжение Глобовым — по зеленоватому вечернему небу торопливо бежали подсвеченные солнцем облака, ветер рябил воду в Фонтанке, хлопал форточками в домах, гонял по тротуарам окурки и бумажки от конфет и мороженого. Было свежо, прохладно, но ничто не предвещало шторм. И вот за какие-то несколько минут вдруг все изменилось: вместо рваных облаков появились сумрачные айсберги, тяжело спешащие на восток, вода тревожно заколыхалась меж гранитных берегов, белые хлопья пены долетали до чугунных решеток, стая испуганных голубей суматошно пролетела под арку, взъерошенная серая кошка, припав к асфальту, прошмыгнула в подвальное отверстие. Налетевший со свистом ветер задирал женщинам юбки, лохматил волосы. До того живший спокойной размеренной жизнью город замер в тревожном ожидании, а его обитатели будто при ускоренной киносъемке засуетились, по-муравьиному забегали в разных направлениях. И что удивительное, никто не смотрел на зловеще темнеющее небо, а лишь под ноги и по сторонам. Все оглушительнее грохотал гром, частые вспышки зеленоватых молний отражались в окнах и витринах, ветер набирал силу, он уже не свистел, а выл и стонал, как раненный зверь, кто был в это время на Дворцовой набережной, увидел, как на Неве боролись встречный ветер и течение. Потемневшая вода прямо посередине вздувалась и поднималась огромным желтоватым гребнем, чем-то напоминая тот самый фантастический океан на леммовском Солярии. Но там разумная водная стихия рождала чудовищ, а Нева могла «родить» лишь наводнение.

Стоять в душном подъезде надоело — сюда уже набились прохожие — и Рогожин вышел на волю. Хлесткие дождевые капли ударили в лицо, ветер не давал глубоко вздохнуть, пришлось нырнуть под ближайшую арку, где никого не оказалось. Был уже вечер и в окнах зажигались огни. По шелестящему мокрому асфальту проносились машины, из-под колес летели белые брызги, будто налившиеся кровью глаза пещерных чудовищ светили в мокрой мгле светофоры. Молния все окрест осветила колдовским светом, почти мгновенно громыхнуло над самой головой и вдруг стало тихо, но это продолжалось недолго, вскоре с неба пришел могучий ровный гул — это хлынули из заполонившей все небо гигантской тучи ливневые потоки. Серебристые прямые струи со звоном разбивались об асфальт, порождая весело пляшущие фонтанчики, из водосточных труб с музыкальным шумом выплескивались потоки будто кипящей воды. Весь город заполонил гул низвергающегося с грозно притихшего неба дождя.

Глядя на расходившуюся в гранитном ущелье Фонтанку и потоки воды, устремившейся с тротуара под арку, Иван вспомнил странный вечер в Купчино на квартире Рыкуновой. Никогда нельзя делать скоропалительные выводы о человеке — это тоже было важным правилом в работе Рогожина, но разуму не прикажешь делать свои подчас неверные умозаключения: Элеонора казалась ему порождением сатанинских сил, наверное, так и есть, но все это не мешало ей быть умной, проницательной и умеющей подчинять других женщин, точнее, она была личностью. Рыкунова прекрасно разбиралась в запутанной политической обстановке, делала тонкие и умные выводы, высказывала неординарные мысли. Например, она утверждала, что нынешние изменения в условиях человеческого существования поставили в тупик большинство пожилых людей и совершенно изменили мировоззрение и облик молодежи: совершился стремительный скачок от многолетнего фарисейского воспитания в духе социализма и коллективизма к полной вседозволенности, отрицанию внушенных с яслей авторитетов, к свободе личности. Не все, конечно, правильно все поняли, например, преступный мир, пользуясь политической неразберихой, безвластием, быстро набрал силу и подчинил себе многие новые структуры, даже власть на местах и в центре. Но в любом случае людям вчерашнего дня не стоит надеяться на возврат к старому — этого уже никогда не произойдет. И потом старики, пенсионеры уже не могут оказывать влияние на жизнь, политику. Сколько бы ни махали на митингах красными флагами и плакатами, СССР не возродится. Получив нежданно-негаданно свободу и независимость, люди разных национальностей не поменяют ее на чугунные оковы, надетые пришедшими к власти в семнадцатом большевиками. Может, эта самая свободная и независимость еще больше ухудшит их жизнь, но они будут цепляться за эти веками заманчивые символы, да что цепляться — драться за них, кровь проливать. Конечно, сейчас наверху полно рвачей, взяточников, воров, политиков безбожно обманывающих доверчивых людей, но это ненадолго, уже сейчас их называют временщиками. При нынешней разнузданности средств массовой информации еще можно какое-то время морочить головы людям. Ящик с экраном — могучая сила! Он с утра до вечера вбивает в головы то, что нужно нынешним хозяевам страны. И будет вбивать, журналистам за это хорошо платят. Пока у нас все уродливо и чудовищно, но ведь перед глазами опыт цивилизованных стран? И его можно перенять. Да и молодые люди начинают зорко следить за хитроумными манипуляциями политиков, обирающих россиян. Чиновники и бюрократы соцсистемы, привыкшие ни за что не отвечать и разбазаривать народное достояние, и теперь пытаются это делать, лично обогащаясь, но миллионы пар глаз наблюдают за ними, копят злость и негодование — они ведь сами проголосовали и за тех народных депутатов и президентов, которые их так нагло и подло обманули и предали. В голод и холод вон какие рыла наели! Не стыдно таким розовым поросям на экране красоваться и, сыто рыгая, толковать о том, что нужно еще больше подтянуть пояса, потерпеть, мол, потом будет лучше... Когда и кому? Опять же только им, сотрудничающим с мафиями, миллионерами, ворами и спекулянтами. Те их кормят до отвала самым вкусным и забивают их мошны не только миллионами обесцененных советских рублей, но и валютой...