Роман Уроборос - Заклание-Шарко

«Все что ты видишь — это образы смерти,

Все, что ты слышишь — это шаги смерти,

Все, что ты вдыхаешь — это запахи смерти,

Все что ты вкушаешь — это мертвая плоть,

Все что ты осязаешь руками — это и есть сама смерть».

Уже весь народ приглашенный стал толпиться-роиться около Васильевича и компании, даже беглый режиссер Могилянский, который, наконец, понял, где он находится и тянулся, как и все, к бокалу именинника. Правда, он тянулся фужером, до краев наполненным коньяком. Васильевич спокойно оглядел зал, кивнул повару и официантам. Заговорил.

ВАСИЛЬЕВИЧ. Спасибо, дорогие мои друзья. У меня сегодня исключительный день. Сегодня в гости ко мне пришли только те, кого я по-настоящему люблю… может быть, первый раз за десять лет. Но это не важно. Спасибо еще раз всем. Я так смотрю, почти все собрались. Не хватает только Антона с товарищами. И Вась. Но Антон такой человек, что он по любому придет, чтобы не случилось. Кать, Вик, такие кавалеры придут, а вы не веселые чего-то.

ВИКА. Нет, Игорь Васильевич. Мы готовимся морально, так сказать…

ВАСИЛЬЕВИЧ. Готовятся они. Ладно. Васи там какую-то мифическую обстановку мониторят с охраной моей. Говорят, через полчаса поднимутся. Поэтому предлагаю сесть и начинать пить за мое и ваше здоровье. Возражений нет? Садимся. (Тихо). Вера, ты куда пошла? Со мной рядом садись.

Все начинают рассаживаться. Васильевич с Верой садятся во главе стола, Вера смущается и краснеет. Пир начинается. Все подкладывают друг другу разную снедь, наливают друг другу вино, водку, шампанское — кто что любит. Пьют и едят вразнобой, несинхронно, не обращая внимания на темп соседей. Над столами стоит саранчовый шум. Тут Сергей просыпается от временного забытья, третий раз за сегодняшний день нахлынувшего, бьет сильно по пустому фужеру ножиком, одновременно вставая и наливая другой рукой себе в стопку водки.

СЕРГЕЙ. Попрошу всех налить. Спасибо. Дорогой Василич. Я хочу выпить за тебя. За твою хрустальную душу. (Затихает). Но сначала хочу рассказать одну историю. Никто наверно не знает, что я свалился буквально на Василича с восьмого этажа.

ВАСИЛЬЕВИЧ. Серег с шестого.

СЕРГЕЙ. Да? Что-то я начинаю уже в этом сомневаться. Я тогда единственное стихотворение в своей жизни написал:

ВАСИЛЬЕВИЧ. Серег, наверное, никому это стихотворение не интересно. Давай выпьем за твое, мое здоровье и все. Не перегружай вечер.

СЕРГЕЙ. Почему это?

ВАСИЛЬЕВИЧ. Потому. За нас с вами. (Все чокаются, потом выпивают).

БЛЭК. (Встает). Да. Между первой и второй — промежуток небольшой. Игорь, я, на самом деле, хочу выпить за твоих родителей. За тетю Зину и дядю Васю. (Васильевич встает). Слава Богу, они живы, здоровы и все у них хорошо. Думаю, многие из присутствующих знают этих прекрасных людей. Я на самом деле и с Игорем, и с его родителями познакомился в первом классе. И постоянно торчал у них дома. Мы там с Игорем чего только не делали, как только не бесились, мать его всегда к нам снисходительно относилась, а уж как тетя Зина готовит…

ВАСИЛЬЕВИЧ. Особенно борщ — фирменное блюдо.

БЛЭК. Да. А отец твой с нами модели самолетов клеил… Да, были времена. Давайте выпьем за этих прекрасных людей, которые подарили миру, стране и всем нам такого прекрасного человека — Игоря. (Блэк подходит к Васильевичу, они обнимаются, потом выпивают).

ВАСИЛЬЕВИЧ. Спасибо, спасибо.

Некоторое время все молча кушают. Кавалеры активно ухаживают за дамами, наговаривая им на ушко что-то приятное очень. Ленка, Катя, Вика и Таня слегка обделены кавалерами, но, увидев это, предусмотрительный Петр плюхнулся аккурат между ними и развлекал их некими историями, судя по реакции девушек, довольно смешными.

СЕРГЕЙ. Никто ничего больше не хочет сказать? А то могу и я по второму разу. (Хочет встать Вера, но раньше встает Лена).

ЛЕНА. (Говорит очень тихо). Дорогой Игорь Васильевич.

СЕРГЕЙ. Громче, громче.

ЛЕНА. Дорогой Игорь Васильевич. Разрешите мне поднять этот бокал за вас. За то, что вы есть. За то, что вы помогаете людям. Разным людям. Помогаете многим, кто к вам обратился. (Пауза). И делаете это абсолютно бескорыстно, запрещая людям даже благодарить вас. Не многие так могут делать, и очень немногие так делают. Я на самом деле не готовилась и не умею особенно говорить. С днем рождения.