Бернис Рубенс - Я, Дрейфус

Последнее было чистой правдой. Мэтью показал ему список людей, во власти которых было возобновить расследование. И он им всем писал прошения.

— Знаете, я очень по нему скучаю, — с нежностью сказал Дрейфус. — По Люси, конечно, тоже. Но с Мэтью у нас кровная связь. Это совсем другое. Расскажите о детях, — попросил он, помолчав. — Как они выглядят?

— Они очень похожи на Люси. Оба. Красивые, — улыбнулся Сэм. — Мне удалось найти для них учителя. Его зовут Тони Любек, он сын моего друга. Пишет докторскую диссертацию. Он ходит к вам домой каждый день. Длинноволосый, внешность довольно эксцентричная. Питер и Джин от него в восторге.

— Вы очень ко мне добры, мистер Темпл, — сказал Дрейфус. — Надеюсь, когда-нибудь я смогу вас отблагодарить.

Это был подходящий момент перейти ко второй цели визита. Сэму не терпелось узнать, как продвигается книга его клиента, но давить на него он не хотел.

— Как книга? — спросил он как будто невзначай.

— Оказалось, мне нравится писать, — сказал Дрейфус. — Каждый день жду этого с нетерпением. Не знаю, хороший текст получается или плохой, но мне-то точно хорошо.

— Хотите, чтобы я почитал? — спросил Сэм. — Если вам нужно независимое мнение.

Дрейфус поколебался.

— Пожалуй, нет, — сказал он. — Это будет как свой дневник дать почитать.

Сэма этот ответ насторожил. Если Дрейфус уже воспринимает свою работу как исповедь, он вполне может в конце концов отказаться от публикации. Но сейчас Дрейфус этот вопрос поднимать не хотел. Пока рано. Однако он его беспокоил. И Сэм все-таки решил ответить.

— Да, это очень личное занятие, — сказал он, — но в конечном счете цель его — оправдать вас, доказать вашу невиновность, в которой уже убеждены тысячи людей. Вы пишете не только для них, но и для своих обвинителей — чтобы доказать им, что допущена судебная ошибка.

— В настоящий момент это только для меня, — сказал Дрейфус.

Сэм решил пока что оставить все как есть. И больше не спрашивать, как продвигается книга, о чем Дрейфус пишет. В свое время он повидал немало писателей, которые поначалу так же скрытничали, но в конце концов побеждало обыкновенное тщеславие. А Дрейфус при всей своей цельности — человек, такой же как все, и недостатки у него такие же.

— У меня пока что сомнения по поводу формы, — Дрейфус сам продолжил разговор.

Сэм втайне обрадовался — ему послышалась в этой фразе нотка тщеславия.

— Может быть, в следующий раз? — предложил Дрейфус. — Но я не хочу ничего менять, — добавил он. — Даже ради того, чтобы увеличить продажи или получить больше денег. Я не изменю ни единого слова. — В его словах сквозила досада.

Сэм улыбнулся. Вот клиент, который делает только первые, детские шаги в литературе, а уже разговаривает как писатель — с апломбом и чванством, просто прикрывающими недостаток уверенности в себе и низкую самооценку. Сэм был удовлетворен. У нового клиента есть все шансы стать автором бестселлера.

— А может, все изложить в хронологическом порядке? — осторожно спросил Дрейфус.

Теперь у Сэма появилась надежда, что он выйдет из камеры с отрывком из рукописи под мышкой.

— Никаких правил нет, — сказал он. — Если ваши воспоминания идут без хронологии — в исповедальных книгах такое часто встречается — значит, вам так надо. В конце концов логика повествования берет свое. Я бы не стал беспокоиться насчет хронологии.

Дрейфус выслушал это с облегчением. И даже с благодарностью. Он подошел к столу, до которого было всего несколько шагов, сложил в стопку исписанные листы. У Сэма затеплилась надежда, но к койке Дрейфус вернулся с пустыми руками.

— Я все время возвращаюсь к своему детству, — признался он.

— Естественно, — утешил его Сэм. — Тогда-то все и закладывается.

— А потом вдруг вспоминается мысль или событие уже из взрослой жизни. Я… я не уверен в том, что это правильно.

Сэм выдержал паузу.

— Не хотите ли… — начал он.

— Не согласитесь ли вы это почитать? — спросил Дрейфус.

Он сдался быстрее, чем предполагал Сэм.

— Конечно, — ответил он. — Буду рад.

— Но никакой критики, я просто хочу понять, получается или нет.

Сэм и этого предупреждения ждал.

— Никакой критики, — повторил он. — Получается или нет.

— Буду очень благодарен, — пробормотал Дрейфус. Он опять подошел к столу, взял стопку листов. — Только чтобы больше никто этого не видел, — нервно сказал он. — Только вы. Пообещайте мне это.

— Обещаю, — сказал Сэм и взял рукопись. Стараясь скрыть волнение, он убрал ее в портфель — будто это были какие-то самые обычные документы. — Я сделаю копию, — добавил он, — и тут же верну вам рукопись. — Он встал. — Могу ли я как-нибудь помочь вам там, снаружи? — спросил он.