Пётр Алёшкин - Лагерная учительница

— За изнасилование стреляют, — сказала Лида с недоверием.

— Дураков стреляют, а кто умеет…

— А как же он в Москву вернулся?

— По лимиту на завод устроился… Год поработал, квартиру купил и аля-улю с завода…

— А из-за чего у них сейчас началось? — перебила Валю молчавшая до сих пор Ася Деркач, имея в виду руководительниц жэка.

— Жанка примчалась из РЖУ — как ошпаренная, — быстро заговорила Люба. — Вызвала Нинку — и пошло, пошло… Хомут (начальник РЖУ) Жанку наскипидарил…

— Я же говорила вам, помните, — подхватила Сорокина. — Жанка всем жильцам обещает, а доходит до Нинки, она не делает, не положено, сам жилец виноват… Жильцы на Нинку орут — она плохая, Жанка хорошая! Нинка терпела, терпела, да и Хомутову нажаловалась. Он сегодня вызвал Жанку и на кнахт…

— А знаете, — вмешалась толстушка Лида, — говорят, у Хомутова с Жанкой роман был…

— Тю! Да об этом вся Москва…

— Тихо! — перебила Сорокину Люба.

Донесся резкий стук двери. Техники замерли. В коридоре прошелестели быстрые нервные шаги.

— Нинка ушла! — прошептала Люба. — Я пойду!

Она потихоньку выскользнула в коридор.

— Ой, девочки, что будет! — покачала головой Валя Сорокина и почему-то на цыпочках прошла за свой стол.

В кабинете установилась полная тишина. Слышалось, как за окном тихонько урчала легковая машина и громко чирикал воробей. Галя смотрела в отчет, сравнивала напечатанные цифры с теми, что она писала от руки, искала опечатки, но тут же забывала и снова начинала сравнивать. Думала с тревогой о том, что теперь будет с квартирой, не отзовется ли каким боком ссора Жанны Максимовны с Ниной Михайловной, как себя вести с ними, чтоб не раздражать ни ту, ни другую. В коридоре послышался стук каблучков. Стук приближался. Появилась в двери Люба и проговорила, стараясь быть серьезной:

— Егоркина, к начальнику!

Техники смотрели на Любу, потом повернулись к Гале и уставились на нее так, словно ее пригласили на казнь. И облегчение читалось во взглядах — слава Богу, не меня, — и сочувствие. Галя, услышав свое имя, вздрогнула. «Почему меня? — мелькнуло в голове. Зачем?» Она сидела и смотрела на Любу.

— Не тяни! — поторопила ее секретарша. — Сама понимаешь…

Галя вышла из-за стола.

— Начинается, — услышала она за спиной чей-то тревожный вздох и заволновалась еще сильней.

Жанна Максимовна сидела в кабинете с деловитым видом. Если бы Галя не слышала визгливые выкрики три минуты назад, никогда бы не догадалась о скандале. Только лицо у Жанны Максимовны было чересчур розовое. Егоркина от волнения села на стул, не дожидаясь приглашения, и тут же вскочила, подумав, не рассердит ли она этим Жанну Максимовну.

— Сиди, — сказала начальница. — Галина Васильевна (Галя отметила, что раньше она называла ее Галенькой), ты отчеты по воде и электроэнергии закончила?

— Люба перепечатала… опечатки ищу…

— Сегодня закончишь?

Галя утвердительно кивнула.

— Постарайся сегодня же отвезти в РЖУ.

Егоркина хотела сказать, что отчеты сдает главный инженер, но, вероятно, Жанна Максимовна догадалась об этом и опередила.

— Нина Михайловна у нас с завтрашнего дня не работает… Она подала заявление на перевод… поэтому ты сама… Сумеешь сдать?

— Попробую…

— Ну давай, торопись…

Галя, считая, что разговор закончен, поднялась и направилась к выходу.

— Погоди!.. Ты квартиру, кажется, снимаешь?

— Комнату… — остановилась Галя.

— Рублей пятьдесят платите?

— Сорок, да за свет…

— Послушай… У нас на участке Лиды склад в однокомнатной квартире. Там пять метел, три лопаты да два мешка с хлоркой и мылом… перебирайтесь туда и живите, пока жилье не получите. Зачем вам деньги выбрасывать… Да и сама хозяйкой будешь. Вымой, вычисти квартиру хорошенько… А хлорке да метлам мы место найдем.

— Алло, Ромашка? Привет, везунчик! — Голос у Бориса был радостный. — Ты знаешь, я тебе завидовать начинаю!

— Что такое?

— Ты сколько времени в Москве?

— Год…

— Год? — воскликнул Борис. — Всего год!.. А что же будет лет через пять?.. За год прописка, квартира, теплое местечко…

— Жена! — поддержал со смехом Роман. Ему приятно было слышать голос Бориса. В последнее время Борис, когда появлялся, непременно приносил что-то радостное, и будущее свое, по крайней мере ближайшее, Палубин не видел без Бориса.

— Ты хоть не забудешь, кто тебя человеком сделал?

— Один мой знакомый говорит: мало стать человеком, надо еще быть нужным человеком!