Аарон Хартцлер - Не нужно молчать [litres]

Ею оказалось левое ухо парня. В эту последнюю секунду я разглядела две вещи. Во-первых, его удивительный рост: ему приходилось слегка пригибаться, чтобы не задевать головой низкий потолок гостиной. А во‐вторых, трехсантиметровый шрам, который я узнала бы всегда и везде.

ЭТО ВИДЕО НЕ ПОКАЖЕТ вам всего. Например, вы так и не увидите лица молодого человека со шрамом за ухом. Вы никогда не услышите его голоса. Вы не узнаете, долго ли он стоял, глядя на происходящее на диване, или что сказал, когда камера выключилась. Вам останется только гадать: он лишь зашел в гостиную попрощаться и сразу наткнулся на эту сцену – или пробыл там все время, молчаливым свидетелем наблюдая из‐за спины Рэнди.

Видео не покажет вам и лица девушки, которой этот шрам знаком так хорошо, ведь она сама его оставила. Вы не услышите сдавленного рыдания, которое сорвалось с моих губ. Не увидите, как я повалилась на пол в спальне Уилла и как он в панике побежал за мамой. Он по возможности объяснил ей ситуацию с видео, но не заметил шрама на экране. И мама не заметила. Никто из них не вглядывался в запись так пристально, а я не сумела выдавить ни слова.

Вы не увидите, как я плакала, пока не уснула, – и как разрыдалась снова, едва открыла глаза серым субботним утром. Я знала, что не смогу вернуться в Де-Мойн на заключительную игру турнира, а перепуганная моим состоянием мама решила, что все останутся дома. Вечером Уилл, который смотрел матч по телевизору, поднялся в мою комнату с новостями: «Флибустьеры» проиграли с разницей в шесть очков. Когда он просунул голову в дверь, я лежала, сжимая в руке коралл с прикроватной тумбочки, и отчаянно желала вернуться в тот сентябрьский день, когда Бен был для меня лишь детским воспоминанием и несбыточной мечтой.

Это видео не покажет вам, как я проклинала себя, что влюбилась. Не объяснит, насколько легче мне было бы продолжать просто кивать Бену в коридорах. Насколько легче мне было бы никогда не знать его тепла, вкуса его губ, тяжести его тела, – чем испытать все это и затем увидеть шрам на последнем кадре.

Это видео не покажет вам сообщения, которые писал мне Бен из автобуса по дороге домой. По нему не понять масштаб обещаний, нарушенных в один миг, или надежд, погребенных под залежами вранья. В этом смысле видео не показывает ровным счетом ничего. Если оно что и показывает, так лишь то, что мой бойфренд был в комнате, где его друзья насиловали девушку, и мог бы ей помочь, но не стал.

И в этом смысле видео показывает все, что вам нужно знать.

– ВОТ И ТЫ.

На следующий день я подъехала к дому Бена, закованная в железное оцепенение, которое расплавилось в ярость, едва я услышала эти слова. Дверь гаража была открыта. Бен бродил по подъездной дорожке, отрабатывая броски.

Он подошел ко мне с мячом под мышкой и нагнулся для поцелуя, но замер, так и не коснувшись губ. Я знала, что он сейчас видит: опухшие, налитые кровью глаза, в которых застыли слезы. Я на секунду задумалась, смогла бы я похоронить все это глубоко внутри и вести себя как ни в чем не бывало; замолчать, спрятать трагедию одной силой воли.

– Мне жаль, что вы проиграли, – только и сумела выговорить я, прежде чем разрыдалась и спрятала лицо в ладонях.

Я почувствовала, как он меня обнимает. Прижимается губами к макушке. Это в последний раз?

Бен отвел меня в гараж и достал бутылку «Бон Аквы» с полки между батарейками и бумажными полотенцами.

– Эй, все хорошо, – прошептал он. – Не плачь.

Он свинтил крышку и протянул мне воду, улыбаясь своей Неотразимой Улыбкой.

– Дьюк все равно собирается предложить мне грант. Похоже на светлую полосу, да? Наконец‐то мы отсюда свалим.

– Я с тобой не поеду.

Бен нахмурился:

– О чем ты?

– Видео. Я досмотрела его до конца.

У Бена вытянулось лицо.

– Что?

– Его нашел Уилл. Копии… сохранились.

– И что это меняет?

У меня по щекам снова потекли слезы – на этот раз беззвучные. Ком в горле мешал говорить, но я пересилила себя.

– Всё.

Бен бросил мяч в ящик у двери в гостиную.

– Не понимаю.

– Ты был на том видео.

Он на секунду застыл, а потом потянулся ко мне, пытаясь обнять.

– Клянусь тебе. Я просто зашел попрощаться и…

– Не надо. – Я задохнулась рыданием и уперла ладонь ему в грудь, не давая приблизиться.

– И что с того? Я просто не мог…

– Хватит! Чего ты не мог? Сказать мне правду?

Помочь Стейси?!

Бен отшатнулся, будто я ударила его под дых.