Андрей Наугольный - Ещё поживём

Осень пьяная была…
Эх, мотало листья!
Постигал я суть добра,
Захолустный мистик.
Осень пьяная была,
А повадки — рысьи…
Сколько натворил я зла,
Придавило мыслью!

Тяжесть мира взвалив на плечи,
Усмехался скептично ты,
Возвышая души овечьи
До звезды,
Воскрешая
Огонь в породе,
Тёмной, косной,
Под коркой льда,
Дикой жизни…
Поэт свободен,
Как звезда!
Путь высок…
Высота героев
Неприступна.
Достань до звёзд!
Нынче время идёт другое,
И другим заступать на пост.

Эх, достойны ли? —
Вот вопрос.

Снега — небесные ростки,
Им тесно в складках переулка,
Они торжественно и гулко
Парят, как с яблонь лепестки!
Вздохни в наплыве ледяном
О тайной сути их полёта…
Снега летят, и оттого-то
Так сладко говорить стихом.

Ты паришь на броне линкора.
Белый китель,
Как будто снег
Восхождения…
В дымке горы,
Те, которые
Не для всех.

Оттого и согнулись спины
Так покорно,
Свой суд
Верши!
В дымке кручи.
И без кручины
Не достичь
Роковых
Вершин.

Гений-курс.
Пробудился север.
Фото светится,
Как погон…
Ты очистишь
Зерно от плевел,
Богом посланный
Чертогон!

Так возникло
В семье преданье,
Дед был верен
Своей судьбе,
Верил свято,
Что
Как-то,
Тайно,
Ночевал ты
В его избе.

Был побег.
И припрятал прадед
Беглеца,
Что весь мир потряс…
Вот — на фото он!
При параде.
Сталь в разрезе
Мужицких глаз.

Дед поверил,
Создал икону.
Правда — выше
Каких-то
Бед…
Потому
И
Ушёл из дому,
В революцию,
В двадцать
Лет!

Годы дрогнули.
Как там было?
Нынче, верно, не разберёшь…
Вологодских
Кровей
Кобыла
Потоптала родную рожь,

Чтоб страданий
Сухие корки
Грызть,
Взбираясь
На крутояр,
Чтоб
Потомкам
Святой Георгий,
Одолевши тьму,
Просиял!

Я у мёртвых прошу прощенья,
Сколько отдано
Миражу!
Тайна деда
Сродни крещенью.
Глаз от снимка
Не отвожу.

Видно,
Было нельзя попроще!
Грозен облик
Имперской мощи.
Ты паришь.
Не сказать — нельзя!
Утешения жажду я…

Дядя бомж! —
Иду, дрожу… —
Веселятся дети.
Что ж,
Понятно и ежу,
Счастья нет на свете!

Судьба — судья.
Я голову склоняю,
Чтоб только скрыть
Привычный,
Впрочем,
Страх…
Я стал презреннее
Любого негодяя,
А думал —
Сирано де Бержерак!

Себя растратил,
Сохраняя душу,
Так мне
Казалось, —
Господи, прости…
За суету,
За то,
Что нынче трушу,
За злую мысль:
Должно ведь повезти?..

Гордыня — зло.
А сколько этой мути
Чудит во мне,
Вонючей,
Как хорёк!
Жаль,
Поздно понял,
Что в сердечной смуте
Души своей,
Увы,
Не уберёг.

Чёрт гордости прельщает адом.
Не умер только потому,
Что ангел состраданья рядом,
А свет превозмогает тьму.

Здравствуй, зимняя излучина
Жизни…
Или же,
Реки?
Вот и встретились
По случаю,
Ловят рыбу рыбаки.

Речка обжигает речью.
Мы над тёмною водой…
Сохранить бы
Человечье,
Выжить
Здешней
Красотой!

Январь-то нынче
С наворотами!
Весна вылазит из прорех.
И моё детство желторотое
Хрустит сосулькой во дворе.

А я брожу вокруг да около…
Не приглашён я в тот театр.
Засыпан солью зимний окорок,
Победно дворники галдят.

Трагедией ли,
Одой ли
Гремел,
Вгоняя в дрожь,
Пугаясь сонной одури
Осоловелых рож!
Бессонные сомнения,
Прозрел-таки,
Грустны…
Предпочитали гении
Провидческие сны.

Идёт снежок…
Растут заботы,
Как снежный ком,
Из года в год.
Приторможу…
За поворотом —
На славной кляче —
Дон Кихот
И добрый Санчо…
До свободы
Всего лишь
Шаг!
За поворот.
Полёт?
Полёт!