Андрей Наугольный - Ещё поживём

Тянет гарью с полей сражений,
Жизнь растратила отчий дар,
Час кромешный
Самосожжений,
Может, к лучшему? —
Миновал…

Память —
Сильное слово,
Пламя!
Иль свеча колыбельных дел…
Чёрт-те что
Происходит с нами!

Ангел выдохся, отлетел…
Как лепнина от стен щербатых,
Но, беспамятству есть предел,
Если падают в снег солдаты,
Шелуху отряхая тел!
Ночь. Шаманит огонь прозрений.

Север — Сфинкс,
Север — Феникс, Феникс…

О, жизни тёмная река,
Откуда ты берёшь начало?
Меня всегда ты отличала,
Как в детстве
Ужас сквозняка.
А где же
Светлая река?
К какому берегу стремиться?
Но для того
Нужно родиться
Вновь,
Чтобы узнать
Наверняка.
Перемешались
Эти реки,
Хоть друг на друга не похожи,
Как с князем Мышкиным —
Рогожин,
Как Капулетти и Монтекки…
Размыты берега волной.
Жизнь жаждет,
К чёрту схемы,
Сцены!
Кассандры голос:
Гомон мой
Предвосхищает
Перемены!

Дышать и в сумеречном свете,
Не поддаваясь вязкой мгле…
Необходимость есть в поэте
На этой горестной земле.
Он из пространства мирового
И времени живую нить
Единственным
Способен словом
Для будущего воскресить…

Здесь почва.
Мама похоронена.
И лягу я, коль выйдет срок.
Ты не пугай поэта,
Родина,
Благоволит к поэтам
Бог!

Машу метлой. Всё печки-лавочки.
Покоя для поэта нет.
Змеится снег,
Порхает бабочкой,
Которую придумал Фет.

Укрыто прошлое порошею,
Но строчки рвутся из пучин,
И Тютчев,
Волосы взъерошив,
Как дятел, тросточкой стучит!

Струится время. Память-лодка.
Я отметаю миражи…
Рубцов.
Весёлая походка.
За пивом, видимо, бежит?!

Казалось, всё,
Так жизнь заела.
Но сколько этих чудных встреч!
Задела вечность… Что ж, за дело.
И только сам. Об этом речь.

Жизнь меня крошит на части.
Схорониться —
Смог я где б?
Дон Кихот моих несчастий
Мчит
На фабрику судеб!

Как сохраняю мужество?
Светит ещё звезда.
Главное, это дружество,
Что б — не разлей вода.
Главное, не сдаваться…
Горнист протрубил зарю.
Главное — это братство!
Братцы,
Благодарю…

Забыто слово. Бреднем бредни.
Ты — из других времён-краёв…
Из той, утраченной деревни,
Из тех, старинных соловьёв…
Голуба-жизнь,
Доколе мыкать?
Как ты держался до конца?
Презрев казённую музыку,
Ушёл, не потеряв лица.
Жив голос твой, ты был услышан…
Холопья ненависть и спесь,
Нож под ребро!..
Но здесь. И выше.
Есть правда,
Непременно есть.
Её клинком владеет бахарь —
Сказитель.
Вечен миф святой,
Как песню не испортил пахарь…
Иль ангел
Нивы золотой?

То — высота,
А то — высоты!
Прорвёмся с боем,
В смертный час,
Чтобы заткнулись пулемёты,
Испепеляющие нас!
Пускай не счесть потерь, увечий…
Во всём довериться звезде.
Я — пехотинец русской речи,
Залёгший в праздной борозде…

Степная удаль в каждом жесте…
Жизнь состоялась, жизнь губя!
Ты из предгорий
Иль предместий
Иного, солнечного дня.
Макарыч!..
Жаль, что мы не вместе,
Что нынче с нами
Нет
Тебя!

А в жизни личной?
Всё прилично.
Всё в пепле,
Будто бы с Везувия,
Обыкновенного безумия.

В этой осени
Столько грусти!
Просто
Валится всё из рук…
Грозно воет
За тёмным устьем
Океанский прибой разлук.
Перемены сродни изменам…
Защитит от тоски глухой
Портвешок, что журчит по венам,
Возвращая душе покой.

Что ж, вечер…
Вечен, фиолетов,
Озябший кучер тусклых дней…
Губителен он для поэта
Осенней ветхостью своей.
Поры нерадостной приметы,
Хоть я не раз себе твердил:
Что вечность? —
Ворох мокрых веток,
В чертог дождя
Чуток чернил…