Александр Кротов - Как почувствовать одиночество

— Автомобиль заблокирован. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие и дождитесь приезда полиции и службы собственной безопасности. Не пытайтесь самостоятельно выбраться из автомобиля, и не причиняйте вред имуществу «Жёлтого такси».

Автомобиль покрылся бронированной оболочкой. Сквозь неё нельзя было увидеть то, что творилось снаружи. Послышался тихий хлопок. Водитель попытался позвонить жене, но связь тоже была заблокирована.

Бортовой компьютер не уставал напоминать:

— Автомобиль заблокирован. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие и дождитесь приезда полиции и службы собственной безопасности. Не пытайтесь самостоятельно выбраться из автомобиля, и не причиняйте вред имуществу «Жёлтого такси».

Прошло некоторое время нервного ожидания.

Раздался звук открывающегося автоматического замка. Дверь со стороны водителя медленно отворилась.

Бортовой компьютер прокомментировал это событие:

— Водительская дверь разблокирована. Пожалуйста, поднимите руки и медленно покиньте автомобиль. Службам правопорядка разрешено применить оружие на поражение.

Лука медленно покинул салон автомобиля. Его схватили полицейские и уронили на асфальт. Он увидел труп своего недавнего пассажира. Рядом с ним валялся разбитый контейнер. В осколках лежало человеческое сердце.

Смешались руины с утренним туманом. Будто никак не осядет пыль после падения великих конструкций…

Есть, конечно, и уцелевшие от времени и разрухи бестолковые сооружения. Вот, например, огромная железная дуга, обоими концами уходящая в землю. Может, это колесо, зарытое для каких-то особых нужд. Может, просто серый памятник радуге, краска с которого давно отвалилась. Но это целиковая конструкция в первозданном виде. И на неё не забраться без помощи каких-нибудь приспособлений. Да и никому не нужно на неё забираться, кроме чёрных ворон, они же птицы. А я не птица. Повезло ещё и в том, что я не человек.

История примитивна и замызгана, множество раз описана фантастами древнего времени. Произошло то, что могло произойти где угодно и когда угодно. То есть, в любом мире, и в любые времена — природа сошла с ума из-за невменяемости человеческих поступков. И пришлось человеку приспосабливаться к новым условиям, когда природе надоело приспосабливаться к выходкам человека. Теперь и люди и звери, всё смешалось.

Впрочем, не так уж теперь и плохо. Говорят, раньше надо было жить ради общества, а теперь можно жить просто ради себя, хоть и труднее это. Зато никаких социальных обязательств. Но мне это до фени. Я просто иду по своему городу, и не оглядываюсь на существ, преследующих меня. Стало как-то всё равно.

Но я не жалею о своей жизни. Много пришлось кусаться зубами, и немало пришлось зализывать ран. Так получилось, что с рождения мне тяжелее ходить на двух ногах, чем на четырёх. Есть такая великая шутка, что после всех изменений, произошедших с людьми, кому-то пришлось стать родным братом птице, а кому-то — таракану. И не всегда очевидно ясно, с кем в родстве было быть лучше.

Вот я и есть собака. Собачка, как называла меня моя подруга. Но это лучше, чем быть похожим на жабу, как мой сосед, или на рыбу, как один мой приятель с речного посёлка. Или ещё один знакомый, на бобра похож. Вот смеху-то!

А я бреду, расстроенный, хоть и не присуще больше это чувство человеку. Значит, я настоящий человек? Но я не такой, какими были люди, значит это плохо. Значит, далеко мне до них, раз внешне мы, мягко говоря, не братья.

Вот иду я, иду, никого не опасаясь, ранним утром к речке. Умыться. Дорога дальняя, но тем лучше, больше времени всё обдумать.

Всплывает обрывками прошедшее время.

Сквозь бурю люминесцентных ламп я впервые вижу её. Мы легко познакомились. Вместе проходили курсы повышения квалификации выживаемости. Ещё удивило её слишком простое отношение к собственной жизни. Она говорила, что ей совершенно не нужны эти курсы, и пошла она сюда от скуки. И всё-то ей очень просто и легко давалось. Она была необычайно красивая. И ни на какую зверушку она не была похожа: нормальное человеческое лицо, тело двуногое и двурукое. Только цвет глаз был особенно интересным. Будто бензин пролили на поверхность чистой родниковой воды. Огромные такие, бездонные глаза! Ушки у неё были тоненькие, остренькие и длинные. А волосы были медные. Чистая колючая медь! Как красиво переливались блики от солнца на её волосах! Ярким весенним днём я не мог налюбоваться на это зрелище…