Люк Оллнатт - Небо принадлежит нам

Неужели я прошу для Джека слишком многого? Выход есть, он просто должен быть. Потому что если о чем-то мечтаешь, значит оно уже существует. Так говорил отец.

То, о чем ты мечтаешь, существует.

К нам пришла Лола, и, лежа в спальне наверху, я слышал, как она что-то рассказывает Анне своим воркующим голоском. Я спустился в кухню. Они сидели на барных табуретах и пили кофе.

– Привет, Роб, – сказала Лола. – Как ты?

– Спасибо, нормально.

Мои слова были встречены особенным выражением лица, которое Лола использовала для выражения участия и беспокойства: бровь приподнята, губа слегка прикушена, а в глазах бегущей строкой – «да-да, я знаю, я все знаю…».

– Лола рассказывает мне про фонд «Загадай желание». – Анна показала на раскрытые брошюры, лежащие на столе. – Он устраивает разные сюрпризы и организует поездки для больных детей.

– Ага, – произнес я, наливая воду в чайник. – Я про него слышал.

Даже повернувшись к ним спиной, я чувствовал, что они недоуменно переглядываются, гадая, в каком я настроении.

– Я связалась с ними, – продолжила Лола, – и они прислали мне вот это. – Она взяла со стола одну из брошюр.

– Вот, посмотри. – Она начала листать страницы. – «День с Человеком-пауком». – Тон у нее был такой, будто она разговаривала с ребенком. – Джеку дадут вот такой костюм, и он встретится с настоящим Человеком-пауком. Потом они пойдут в специальную игровую комнату, и там к ним присоединятся остальные герои. Это и Зеленый гоблин, и Флэш, и Аквамэн.

– Здорово.

– Мне кажется, Джеку понравится. Как ты думаешь, Роб? – спросила Анна.

– Я отправила им заявку, и ее тут же приняли. Теперь мы можем выбирать все, что душе угодно, – добавила Лола. – Хочешь взглянуть?

Она сунула книжку мне в руки. На первой странице была фотография ребенка в пожарной каске, под которой я рассмотрел бледную кожу без волос. Как новорожденный птенец. Я пролистал страницы не глядя. Скорее бы чайник закипел.

– Смотри, вот еще одна. – Анна протянула мне брошюру с картинкой, на которой мальчик сидел в кабине пилота. – Джеку бы понравилось.

– Да, наверное, – сухо произнес я.

Анна тихо вздохнула и положила буклет на стол.

– Тут действительно есть из чего выбрать, но нам необязательно решать прямо сейчас. Лола решила, что будет здорово устроить для Джека что-нибудь в этом духе.

– Я позже почитаю, – пообещал я, откладывая книжку.

– Еще я рассказывала Анне о друге Джона, они работают вместе, – вмешалась Лола. – Его дочке на днях поставили такой же или почти такой же диагноз, как и Джеку. Я подумала, вы захотите с ними пообщаться. У моей матери был рак груди, мне хотелось ей чем-то помочь, как-то утешить, но я считаю, что ты все равно никогда не поймешь, что чувствует такой человек, пока сам не переживешь то же, что и он.

Лола замолкла, ожидая моего ответа или хотя бы кивка в знак согласия, однако не дождалась ни того ни другого.

– Теперь это сплошь и рядом, – сказала она чуть слышно, словно про себя. – Но таково проклятие современной жизни. Нам приходится платить слишком высокую цену.

Чайник засвистел и на самой высокой ноте отключился, щелкнув кнопкой.

– Платить за что? – тихо спросил я.

– О, не обращай внимания, дорогой, это просто мысли вслух.

– Мне просто интересно, что ты имеешь в виду. – Мой голос прозвучал все так же тихо, но жестко, и Анна опустила голову, позволяя дымку, поднимавшемуся от чашки, виться у ее губ. – Что мы сами во всем виноваты?

– Ну что ты, Роб, конечно нет! Я вовсе не говорю, что вы что-то сделали не так, боже упаси! Я имею в виду наше общество и наш образ жизни – мне кажется, именно здесь прячется корень всех зол. Еда, стресс, вай-фай, сумасшедший ритм – вот о чем я. Это не ваша вина, дорогой, а наша общая, всего мира вина. Иногда мне кажется, что нам нужно притормозить, задуматься, туда ли мы идем…

Я знал, что она сейчас скажет. Сколько раз я уже это слышал. «А какова причина?» Рано или поздно этот вопрос задавали все. «А почему он заболел, вам известно?»

Что мы могли ответить? Понятия не имеем. Случилось – и все. А они сочувственно кивали, мол, ну конечно, ясное дело. Но думали совсем о другом.

О том, что причина наверняка в вай-фае. Или газировке – там ведь сплошной сахар. Или в детских шампунях – в них столько химии, с ума сойти можно. И спрашивали они не потому, что их волновал Джек, – они боялись за собственных детей. И, слушая, что ты им говоришь, лихорадочно отмечали в мозгу: нужно проследить, чтобы Тимоти не сидел так долго со своим айпадом, и обязательно пожаловаться администрации школы на то, что здоровью детей не уделяется должного внимания.