Мэгги О'Фаррелл - Исчезновение Эсме Леннокс

— Нам пора, — объявляет она. — Всего хорошего.

Эсме тянет Айрис за собой, и они уходят вниз по дороге.

Когда автомобиль останавливается возле дома престарелых, руки Айрис еще дрожат, а сердце бьется гораздо быстрее, чем обычно. Пока Алекс помогает Эсме выйти из машины, Айрис достает зеркальце, поправляет прическу и только потом открывает дверь.

Шагая по стоянке, Айрис отворачивается, чтобы не встретиться взглядом с Алексом, идущим рядом. Айрис и Эсме подходят к дежурному и расписываются в журнале посетителей.

— Пойдешь с нами? — спрашивает Айрис, глядя в Алексу в плечо. — Хочешь, подожди здесь.

— Я пойду с вами, — отвечает он.

У двери комнаты, где живет Китти, Айрис говорит:

— Пришли.

Эсме останавливается у порога и поднимает голову. Она смотрит наверх, туда, где стена смыкается с потолком, как будто заметила пролетевшую птицу или ощутила дуновение ветра. Потом опускает голову, складывает руки перед собой, подумав, прижимает их к бокам.

— Она живет здесь? — переспрашивает Эсме.

Китти сидит в кресле, спиной к огромному, от пола до потолка, окну. Ее комната залита ярким солнечным светом. На Китти твидовый пиджак, юбка, лакированные туфли без каблуков — словно она готова отправиться на прогулку. Седые волосы лежат красивой волной.

— Бабушка, — произносит Айрис, подходя к Китти, — это я, Айрис.

Китти поворачивает к ней голову и отвечает:

— Только по вечерам. Днем — очень редко.

— Я твоя внучка, Айрис, а это…

— Да, да, я знаю, — сердито фыркает Китти. — Чего тебе?

Айрис опускается на табурет рядом с Китти.

— Я привела к тебе новых знакомых. То есть одну новую… Алекса, может быть, ты помнишь… — Глубоко вздохнув, Айрис сообщает: — Это Эсме.

Эсме неподвижно стоит у двери, склонив голову набок.

— Что ты сотворила со своими волосами? — взвизгивает Китти, и Айрис подпрыгивает от неожиданности.

Этот вопрос Китти задала ей.

— Ничего особенного, — оправдывается Айрис. — Немного подстриглась… Бабуля, смотри, это Эсме. Твоя сестра — Эсме. Ты ее помнишь? Она пришла тебя навестить.

Китти не поднимает головы, смотрит только на цепочку для часов, поглаживает ее, сжимает пальцами, и все же Айрис уверена, что она понимает гораздо больше, чем говорит. По комнате скользят тени. Китти перебирает звенья цепочки. Где-то далеко играют на рояле, и нежный голос плывет в вышине.

— Привет, Кит, — произносит Эсме.

Китти дергает головой, и слова сыплются из ее рта без перерыва, как будто она давно отрепетировала эту бессвязную речь:

— …сидела там, закинув ноги на подлокотник кресла? Читала? И что мне было делать? Меня бы никто не взял. Ты совсем не изменилась, все такая же. И это не я, знаешь ли. Не я. Я не брала. Зачем мне? Что за глупость. Да и к лучшему. Все к лучшему. Признайся! И отец так сказал, и доктор. Не знаю, зачем ты пришла и откуда взялась. Что ты на меня смотришь? Он был мой, мой, только мой. Спроси, кого хочешь. Я не брала, — отчетливо повторяет Китти. — Не брала.

— Что ты не брала? — с любопытством спрашивает Айрис, склоняясь к ней.

Эсме разжимает ладони и упирается руками в бока.

— Я все знаю, — произносит она.

Китти опускает голову, щиплет тонкими пальцами ткань на коленях, будто вычищая застрявшую соринку. Айрис переводит взгляд с одной сестры на другую, потом смотрит на Алекса, и он недоуменно поднимает брови.

Эсме обходит комнату. Касается кровати, лоскутного покрывала, выглядывает в окно на цветущий сад, на крыши домов вдалеке и подходит к сестре. Мгновение она молча смотрит на Китти, а потом касается пряди волос у нее надо лбом, будто приглаживая растрепавшуюся челку. Странный жест, мимолетный.

— Я бы хотела остаться с сестрой наедине, — произносит Эсме, глядя прямо перед собой. — Пожалуйста.

Алекс и Айрис идут по коридору. Очень быстро. Один из них берет другого за руку — не определить, кто решился первым. Выходят на залитую солнцем дорогу. У машины останавливаются.

— Ну и ну, — выдыхает Алекс. — Что это было? Ты не в курсе?

Айрис поворачивается к нему. Солнце бьет в глаза, и Алекс кажется ей темным, расплывчатым силуэтом в золотистой дымке. Она отдергивает руку и упирается ладонями в крышу машины.

— Не знаю. Но мне кажется…

— Что тебе кажется? — Алекс облокачивается об автомобиль рядом с Айрис.

Она отталкивается от машины. Руки болят, как будто она долго не шевелилась, и мышцы застыли. Надо подумать. Китти и Эсме. Эсме и Китти. Меня бы никто не взял. Не выпускала ребенка. Мой, только мой.