Мэгги О'Фаррелл - Исчезновение Эсме Леннокс

— Одиннадцать лет назад. В ночь перед моей свадьбой.

Айрис молча смотрит на изношенный край его рукава, на темное пятнышко — что это, чернила? — на истончившуюся ткань рубашки.

— Только в тот раз на диване спала ты. А не я.

Айрис вспоминает, как гудела неисправная лампочка в коридоре у двери его крошечной квартирки в Манхэттене, как ей не спалось после долгого перелета на жестком, будто набитом камнями диване. Она вспоминает, как грохотал за окнами город. И как Алекс пришел к ней посреди ночи. И она сказала: «Нет. Ни в коем случае. Нет». И вырвалась из его объятий. А он удивился и спросил: «Но почему?» Они не виделись почти девять месяцев, так надолго они прежде не разлучались. Айрис проходила практику в Москве, объясняла угрюмым русским подросткам тонкости английской грамматики.

Она крикнула тогда: «Алекс! У тебя завтра свадьба! Забыл?» А он ответил, что ему все равно и он не хочет жениться. «Так не женись!» — сказала Айрис. Но он сказал, что ничего отменить нельзя. «Все можно отменить, — отрезала она, — если нужно». И тогда он стал кричать на нее: «Зачем ты уехала в Россию? Почему ты меня бросила?» И она закричала в ответ: «Я не могла отказаться! А тебе незачем было ехать в Нью-Йорк, незачем жить здесь, незачем жениться на Фран!» — «Так надо», — ответил он.

Не произнося ни слова, Айрис выпрямляется и опускает ноги на пол.

— Так что у тебя с этим Лукасом? — спрашивает Алекс, вертя в руках пульт от телевизора.

После короткой паузы Айрис отвечает:

— Его зовут Люк.

— Люк, Лукас… какая разница? — пожимает плечами Алекс. — Что вы собираетесь делать?

— В каком смысле?

Алекс вздыхает:

— Не прикидывайся дурой. Попробуй ответить честно.

— Ничего не собираемся, — отвечает она, по-прежнему глядя на экран. Говорить о Люке ей хочется не больше, чем о ночи перед свадьбой Алекса, однако рассуждать о настоящем все-таки легче, и она продолжает: — Почему он вообще тебя интересует? У меня нет никаких особых планов.

— Так и останешься его содержанкой? Господи, Айрис, — Алекс бросает пульт на диван, — тебе не кажется, что ты продаешься задешево?

Она уязвленно вскидывает брови:

— Я себя не продаю. И я ему не содержанка. Что за отвратительное слово! Если ты думаешь…

— Айрис, я тебя не критикую. Просто интересно…

— Что интересно?

— Не знаю. — Алекс пожимает плечами. — Он… ты… Не знаю. Он тебе действительно нравится?

Айрис вздыхает, падает на подушки, откидывает голову и зажмуривает глаза, нажав на них пальцами, а когда открывает, комната переливается всеми оттенками лилового.

— Он хочет бросить жену, — говорит она, глядя на тень от торшера на потолке.

— Угу, так и бросил, — цедит Алекс и тянется за пультом. — А если все же решится, что ты сделаешь?

В комнату входит Эсме и медленно движется к ним. Откинувшись на подушки, Айрис наблюдает за гостьей. Эсме никого не замечает, девушка и юноша на диване перед телевизором для нее словно не существуют.

— Что я сделаю? — переспрашивает Айрис. — Сойду с ума. От ужаса. Сам знаешь.

Эсме на мгновение замирает посреди комнаты и направляется к письменному столу у стены. Что ее там заинтересовало? Стол? Нет. Эсме внимательно рассматривает фотографии и открытки, которые Айрис прикрепила к стене. На экране по-прежнему бушуют ураганы и льют дожди.

Услышав удивленный голос Эсме, Айрис оборачивается.

— Что вы сказали? — переспрашивает она.

Эсме показывает на фотографии.

— Это я, — говорит она.

— Вы?

— Да. На этой фотографии — я.

Айрис срывается с дивана. Она рада любому предлогу, чтобы сбежать от Алекса.

— Вы уверены?

Неужели у нее над столом фотография Эсме? Откуда?

Эсме показывает на коричневую карточку с загнутыми уголками, которую Айрис когда-то нашла в бабушкином столе и прикрепила над своим, на память. Две девочки и женщина стоят возле большого белого автомобиля. На женщине белое платье, шляпа надвинута на глаза, на плечах лисья горжетка. У старшей девочки волосы завязаны лентой, на ногах аккуратно подтянутые гольфы. Она держит за руку младшую сестру, которая смотрит вдаль. Силуэт второй девочки вышел немного расплывчато, наверное, она дернулась, когда фотограф щелкнул затвором объектива. Девочка похожа на призрак, она как будто исчезает с фотографии. На детях одинаковые платья, только у младшей развязалась лента. В руке девочка-призрак держит игрушку — погремушку или рогатку.

— Нас фотографировали в Индии, возле дома, — поясняет Эсме. — Мы собирались на пикник. Китти в тот день напекло голову.