Мэгги О'Фаррелл - Исчезновение Эсме Леннокс

— Хорошо.

Питер оставляет попытки надеть плащ и позволяет ему свисать едва не до самой земли.

— Что теперь будет с Эсме?

— Кто такая Эсме?

— То есть с Юфимией. Понимаете… — Женщина замолкает и снова улыбается. — Не обращайте внимания. Я хотела сказать — с Юфимией.

Питер открывает багажник машины и опускает в него портфель.

— Пациенты, родственники которых не заявили о желании взять их на свое обеспечение, — произносит он, будто читая текст официальной инструкции, — поступают под ответственность государства и будут переведены в другие жилые комплексы.

Она хмурится, и ее нижняя губа немного оттопыривается.

— Что это значит?

— Ее переселят. — Питер захлопывает багажник и идет к водительской двери.

Девушка не отстает.

— Куда?

— В государственное учреждение.

— В другую больницу?

— Нет. — Питер снова вздыхает. Так и есть. Это не один вопрос, а гораздо больше. — Юфимию признали годной к выписке. Она успешно выполнила программу по возвращению в общество и реабилитации. Ее поставили в очередь на получение комнаты в доме престарелых. Туда ее и перевезут, как только освободится место.

Питер усаживается за руль и вставляет ключ в замок зажигания. Ну теперь-то она отстанет.

Ничего подобного. Женщина придерживает рукой открытую дверь, а пес, принюхиваясь, тянется встрепанной мордой к Питеру.

— И когда же? — спрашивает она.

Он смотрит ей в лицо, и что-то в ней — наверное, настойчивость, непреклонность — напоминает ему, как сильно он устал.

— Вам сию минуту нужно это выяснить? Может, через неделю-другую. А то и через несколько месяцев. Вы не представляете, в каких условиях мы работаем. Финансирования недостаточно, работников не хватает, расселять некуда. «Колдстоун» закрывается через пять недель, и если я сообщу вам, мисс Локхарт, что…

— Скажите, а можно переселить ее куда-нибудь временно? Ей нельзя здесь оставаться. Должно же быть какое-то другое место. Я бы… Я просто хочу вытащить ее отсюда.

Он поправляет зеркало заднего вида, поворачивая его так и эдак, чтобы лучше видеть дорогу позади машины.

— Случалось, что пациентов вроде Юфимии переводили на временное проживание в другие учреждения.

— На временное проживание? А куда?

— Как правило, в небольшой пансион гостиничного типа.

— И как быстро это можно устроить?

Питер тянет за ручку двери. Хватит. Разговор затянулся. Оставят его в покое?

— Как только мы сможем обеспечить перевозку, — резко произносит он.

— Я обеспечу, — без колебаний отвечает женщина. — Я сама ее отвезу.

Айрис лежит на боку с книгой в руке. Люк обнимает ее за талию. Его дыхание согревает ей шею. Жена Люка гостит у сестры, и он впервые остался с ней на ночь. Как правило, Айрис не разрешает мужчинам спать в своей кровати до утра, однако Люк позвонил, когда она была занята с покупателями и не могла объяснить свои правила.

Она переворачивает страницу. Люк гладит ее по плечу и целует в плечо. Айрис не отвечает. Он вздыхает и придвигается ближе.

— Люк! — Айрис недовольно высвобождается из объятий.

Он водит носом по ее шее.

— Люк, я читаю.

— Я вижу, — бормочет он.

Щелчком пальцев она переворачивает страницу. Он крепче прижимает ее к себе.

— Знаешь, о чем здесь говорится? — спрашивает она. — Мужчине было позволено отправить жену или дочь в сумасшедший дом на основании записки от семейного врача.

— Айрис…

— Представь себе! Надоела жена — можешь от нее избавиться. И от дочери, если она тебе перечит.

Люк тянется за книгой:

— Бросай читать эту мрачную нудятину. Давай поговорим.

Она поворачивается и смотрит на него:

— Поговорим?

Он улыбается:

— Да. О чем угодно.

Она захлопывает книгу, ложится на спину и смотрит в потолок. Люк гладит ее по голове, утыкается лбом ей в плечо, его руки ласкают ее тело.

— Когда это было у тебя в первый раз? — вдруг спрашивает она. — Сколько тебе было лет?

— Что — в первый раз?

— Не прикидывайся. Твой первый раз.

Он целует ее в щеку, в висок, в лоб.

— Надо обязательно об этом?

— Да.

Люк вздыхает:

— Хорошо. Ее звали Дженни. Мне было семнадцать лет. На новогодней вечеринке в доме ее родителей. Вот так. Довольна?

— Где? — настаивает Айрис. — Где именно в доме ее родителей?

— На их кровати, — ухмыляется Люк.

— Фу, — морщится Айрис. — Надеюсь, вы хотя бы простыни сменили? — Она садится и складывает руки на груди. — Знаешь, никак не забуду это место…