Макс Неволошин - Срез

Мы сидели на полянке у дороги, символически прикрытые кустами, и выпивали литр водки на троих. Участвовали: мой знакомый Юра Круглый — гладкий, румяный юноша, сын поварихи из лагеря «Вымпел». И Санек — цыганистого типа мальчик с открытой улыбкой — дружок Юры и мелкий хулиган, имеющий шансы превратиться в среднего бандюгу. Закуски было навалом: огурцы, помидоры, арбуз. А главное — еще теплый ломоть пирога с мясом. Работники кухни испекли его для себя, но пришлось делиться.

Разговор, помню, шел о танцах с живой музыкой, намечавшихся в тот день в санатории «Заря». О том, как бы проникнуть туда и захватить своих дам. Через забор же они не полезут… Еще у Санька была назначена драка с кем-то на этих танцах. И он сказал, что рассчитывает на нас с Круглым, если что. Последняя тема меня не вдохновила. Саша этот был мне никто, и подставляться за него — без надобности. И вот я думал о том, как бы сохранить и физию, и реноме. Тут Круглый говорит:

— Видите, четыре пацана идут?

По дороге мимо нашей поляны шли четверо стильных ребят, двое с гитарами в футлярах, один — с рюкзаком.

— Ну и что?

— Команда из «Центрального». Это они сегодня в «Заре» лабают.

— Странно, что идут, а не едут. — сказал я.

— Так надо их пригласить! — возбудился Санек. Он вышел на дорогу и крикнул:

— Эй, мужики! Вы не в «Зарю» идете?

Четверо остановились. Обернулись.

— Ну, допустим… — хмуро отозвался ближайший к нам, — а в чем дело-то?

— Да так, познакомиться… — улыбнулся Санек. — Мы сегодня туда на танцы собрались.

— Долго еще идти? — спросил другой: худой, лохматый тип в круглых очках (под Леннона косит, догадался я. А похож…). — Машина сломалась на полдороге, а нам там обед заказан.

— С полчаса, — радостно сообщил Санек, — только на обед вы опоздали по-любому. Так что… прошу к нашему столу!

Музыканты переглянулись.

— Хавчика полно, — дожимал Санек, — и выпить есть.

— Мы на халяву не пьем. — сказал Леннон. И достал бутылку «Зубровки» из рюкзака.

Через полчаса наступило глобальное потепление, и все заговорили одновременно. Мне в собеседники достался Леннон, его и звали подходяще — Женя. Оказалось, что наши музыкальные пристрастия совпадают до запятой: Beatles, Creedence, Smokie. Нашлись и общие знакомые.

— Значит так, Макс, — говорил Женя, — жду тебя в «Центральном» в любое время. Даже когда меня там нет. A я там практически каждый день… то есть вечер. Заходишь и говоришь, я к Жене, клавишнику, я его друг. И аллес — ты внутри. Я предупрежу кого надо, боссы ручные. Я ж не только клавишник, я — франт вокал, понимаешь!? У меня столик персональный…

— Опять Жека хвоста задрал, — заметил кто-то из группы. — Слышь, франт, нам двигать пора.

— Все, идем. — Женя встал. Его слегка качнуло. — Но с ребятами не прощаемся. Спасибо вам, ребята, классно посидели.

— С тебя песня, — сказал я, — с объявлением. Ну там… для нашего друга Макса его любимый рок-н-ролл.

— Червонец. — Женя похлопал меня по плечу. — Шутка. Ноу проблем, братан. Только напомни.

Нам повезло — в «Зарю» в тот вечер пускали всех желающих. К санаторию активно подтягивался готовый к веселью народец. Я (ей-богу не вру!) шел с двумя эффектными блондинками, сестрами Галей и Олей. С одной из них, кажется с Галей, у меня в то лето был роман. Тяжелый пульс живой музыки с эхо-эффектом слышался издалека, заставлял ускорить шаг. Внутри мы быстро нашли Санька и Круглого, скачущих в большой кампании нетрезвой молодежи: обслуги, поварешек, вожатых и местной шпаны. Многих я знал. Нас шумно встретили и приняли в круг. Середину его украшала авоська с «Агдамом».

Бригада лабухов отжигала на совесть. Снимали почти в ноль «Машину», «Динамик» и «Альфу» (начинать полагалось с отечественных песен). Сам Женя неплохо имитировал гнусавость Макара и подвывание Кузи. Потом «по многочисленным просьбам» сгоняли актуальный тогда шлягер про белый теплоход, от которого у барышень окончательно снесло крышу (визг, ор, стриптиз). В перерыве отлавливаю Женю:

— Ну что, договор в силе?

— Ты о чем? А-а, да не вопрос! Как только услышишь «Imagine», следующая твоя.

Вскоре Женя запел «Imagine». Я ждал близости к оригиналу, но не до таких мурашек. Пригласил Галю, шепчу ей на ухо:

— Следующая песня будет для меня.

— Как так?

— А вот так. Объявят: для Макса рок-н-ролл.

— Они тебя знают что ли?

— Любят. Сейчас услышишь.

— Сейчас для Макса песня будет, — хвалится Галя сестре. И тут, без намека на объявление, звучит… «Stand by Me». В образ вошел, блин! — обозлился я. — И забыл, скотина.