Давид Фонкинос - В погоне за красотой

Камилла вернулась домой вся дрожа. Поставила на стол сумку и стала искать в ней прописанный Намузян транквилизатор. Почему-то не нашла. Достала свою работу, полученную сегодня от профессора Дюри. Он был так смущен, когда говорил, что она отклонилась от темы. Но ведь это правда, истинная правда. Вспомнив Дюри, она немного успокоилась. И чтобы отвлечься от тяжких мыслей и переключиться на другое, даже начала перечитывать свое эссе. Она и сама не понимала, почему отошла от главной темы и половина ее текста не имела никакого отношения к Мунку, она о нем просто забыла. Видимо, это и называется «перескакивать с одного на другое» и полностью соответствует ее натуре: она все время хочет убежать от себя. Поэтому и не может надолго задержаться на чем-то одном. Когда приходишь к такому выводу, становится еще легче убежать от собственных мыслей.

На следующее утро Антуан первым делом заметил, что Камиллы в аудитории нет. Он сел за стол. Надо было начинать занятия, но он решил немного повременить. Как актер, который ждет, когда в зале появится его любимая зрительница. Но Камиллы все не было. Может, она всю ночь рисовала? Да, скорее всего. Она ведь говорила, что его занятия начинаются слишком рано. Да, наверняка. С другой стороны, она говорила также, что ни за что не хочет их пропускать. Видимо, тут какая-то другая причина. Антуан рассказывал о танцовщицах Дега, но его состояние было далеко от легкости и парения. Наоборот, на сердце наваливалась тяжесть. С каждой минутой ему становилось все тревожнее. Впервые за время преподавания он с трудом дотянул до конца урока.

Едва прозвенел звонок, как он кинулся к двери и быстро пошел в секретариат. По дороге ему попалась Сабина, но Антуану было не до нее, его гнало какое-то дурное предчувствие. В секретариате он спросил координаты Камиллы. Женщина, к которой он обратился, плохо слышала и повторила «Перрушон». Нет, Перротен. Наконец она нашла нужную карточку, и Антуан записал номер телефона. Он не хотел звонить у всех на виду, стал искать спокойное место и в конце концов устроился под лестницей. Набрал номер и попал на автоответчик. Позже он снова позвонил и опять услышал ее голос, предлагающий оставить сообщение. Он несколько секунд колебался, но так и не сказал ни слова.

Антуан целиком ушел в себя. Матильда хотела было подойти, прижаться к нему, но потом решила, что лучше его не трогать. В этот час на кладбище никого не было, ничто не отвлекало от царившей здесь глубокой меланхолии. Антуан пробормотал что-то невнятное и наклонился, чтобы положить на могильный камень отнесенные в сторону ветром увядшие розы. На камне можно было различить несколько слов. К нему была прибита металлическая пластинка со скупыми словами: «Мы любим тебя вечно». Без подписи, но это наверняка родители.

В какой-то момент Антуан почувствовал облегчение. Последние недели он жил с сердцем, словно зажатым в тиски, но сейчас готов был принять то, что испытал. Как бы ему ни было грустно, он ощущал, что в нем рождается некая новая сила и она его уже не оставит. В душе по-прежнему бушевало смятение, но одновременно возник и проблеск надежды. Он пообещал Камилле, что будет часто приходить сюда и радовать ее цветами. Приложил руку к губам, потом коснулся ею могильного камня, словно передавая прощальный поцелуй.

Наконец Антуан вернулся к Матильде. Он не знал, что сказать, но это не имело значения, она и не ждала объяснений. Пусть она ничего не понимала в его истории, не важно, она все равно была готова идти за ним до конца. Поддерживать его, просто быть рядом. По правде сказать, в ту минуту говорить больше всего хотелось Антуану. Он испытывал потребность наконец поделиться тем, что удерживал в себе. Они шли вдоль могил, иногда читая имена покойников. Среди теней прошлого невольно рождались слова; это место упорно напоминало о ценности жизни. Выйдя с кладбища, они направились к машине.

– Куда мы идем? Хочешь зайти в кафе? – спросила Матильда.

– Нет. Лучше в машину.

Антуан начал рассказывать. Все утро он звонил Камилле. Напрасно. Он никому не говорил о своем беспокойстве, понимая, что другие сочтут его необоснованным. Но сам интуитивно ощущал: произошло что-то очень серьезное.

В обеденный перерыв он решил поехать к ней. Таксист привез его к дому Камиллы. Но ни на одном почтовом ящике не было ее фамилии. Вообще-то, неудивительно: может быть, ей сдает комнату кто-то из съемщиков или она, как многие студенты, снимает вдвоем с кем-то еще. Консьержа в доме не было. Что делать? Антуан остался стоять в вестибюле. Рано или поздно пройдет кто-то из жильцов, и он спросит. Нет, лучше стучаться во все двери по очереди. Но если у Камиллы все в порядке, она, скорее всего, будет недовольна его внезапным появлением. Он же понял во время их разговора, что она не любит вмешательства в свою личную жизнь. Разумнее всего уйти.