Леонид Милош - Братья по крови

А рядом все это время был Серега. Его лучший друг. И в его глазах Вовка частенько замечал грусть. Конечно же, он любил Машу. И как его друг не мог ей в этом признаться. И она тоже что-то испытывала к нему. А Вовка ничего этого не видел и не замечал…　

Тогда пятнадцать лет назад ему казалось, что самое главное и все самое лучшее в его жизни еще впереди. Подумаешь, Маша вышла замуж за другого! У него столько этих Маш еще будет! И семья будет, и куча детей, и деньги, и карьера. Но ничего хорошего в его жизни так и не было. Правда, карьера удалась, здесь ничего не скажешь. Но кому нужна эта карьера, когда нет рядом любимой женщины, нет семьи? Все-таки неправильно говорят, что только женщина стремится к созданию семьи, мужчина в семье нуждается куда больше. Мужику гораздо сложнее одному, чем бабе. Бабы они выносливее, и психика у них крепче, а мужики, что ни говори, слабые существа. Трудно им одним…　

С Надей у Вовки ничего не получилось. И не могло получиться. Он очень хотел в кого-то влюбиться, жениться и, назло всем, жить счастливо и довольно. Но не получилось. Уже через несколько месяцев понял, что никакой любви-то и нет. Воспоминания о Маше по-прежнему мучили его. Освободиться от этих воспоминаний он не мог. И изменить в своей одинокой жизни тоже ничего не мог. Словно попал в лабиринт без выхода.　

А ведь действительно все эти пятнадцать лет он не жил, а существовал, числился в живых. Жила только одна половина. Эта половина вставала рано утром, жевала, одевалась, потом целый день работала, ловила бандитов, потом снова жевала и ложилась спать. Иногда эта половина спаривалась с женщинами, но настоящей духовной близости так и не знала. Вовка только сейчас понял, что без любимой женщины жизнь мужчины неполноценна.　

Рейс из Парижа был в семнадцать часов пятнадцать минут. Вовка приехал в аэропорт один. Купил цветы — огромный пышный букет из пятнадцати роз, оформленный гвоздиками, хризантемами и пушистыми веточками декоративной зелени. Букет смотрелся дорого и красиво и был тщательно укутан в целлофан.　

Вовка поднял воротник темного плаща и, спрятав букет за спиной, внимательно смотрел на проходящих мимо пассажиров. Самолет из Парижа только что приземлился, опоздав всего на десять минут. Людей в зале международного аэропорта было немного. И тут сердце у Вовки замерло. Он увидел ее. Она ничуть не изменилась, такая же милая и красивая маленькая девочка. Милая Маша. Его Маша.　

— Маша!　

Женщина удивленно остановилась, посмотрела на подошедшего к ней улыбающегося мужчину в темном плаще с поднятым воротом. Но только в первую секунду она не узнала его. Потом душу ее обожгли старые воспоминания, накатила приятная волна, на глазах выступили слезы радости, и она, не говоря ни слова, порывисто обняла его за шею, крепко прижалась к нему своей щекой.　

— Вовочка, милый, здравствуй.　

— Здравствуй, Машенька… любимая моя.　

Он был настолько ошарашен свалившимся сейчас на него чувством, что даже не подозревал, что такое с ним может быть. Он ее любит еще сильнее. Любит до мучительной боли в душе, и не может без нее, никак не может. Он был настолько счастлив, что готов был подхватить ее на руки и закружить. И если бы не толкавшиеся рядом встречающие, он бы, наверное, так и сделал. Машины глаза, влажные и счастливые, тоже радостно смотрели на Вовку.　

Он отдал ей цветы и только потом поцеловал в щеку, и, не отнимая лица от ее щеки, тихо зашептал:　

— Теперь я тебя никуда не отпущу.　

— Да?　

— Да, потому что я тебя слишком долго ждал.　

Она вся светилась радостью и счастливо улыбалась ему в ответ. Она ничего не говорила, но слов и не нужно было. Она согласна. Она по-прежнему его любит. Просто, чтобы понять это, ей нужно было время и долгая разлука. И вот они снова вместе, и они самые счастливые люди на земле.　

— Пошли, — сказал Вовка, перехватив из ее руки чемодан на колесиках. — Поедем ко мне, а вечером пойдем в ресторан, отметим это событие.　

— Пошли.　

Маше тоже было легко. С Вовкой не так, как с Сергеем. С Вовкой все гораздо проще, как и тогда, пятнадцать лет назад. Неужели он все эти долгие годы ждал и любил ее!? А она даже ни разу не написала ему, не позвонила! Не думала она, что в жизни вот так все может повернуться.　

Вовка убрал чемодан в багажник машины, усадил ее на пассажирское сиденье рядом с водителем, захлопнул дверцу. Сам сел за руль. Сейчас он совершенно не чувствовал своего тела и находился словно в невесомости. И ему снова двадцать лет. Вот оно какое — человеческое счастье! А эти мудрецы с телеэкрана все спорят, все что-то выясняют по этому поводу. Лично он, Вовка Марголин, свое счастье нашел, и ничего ему от этой жизни больше не надо. Он нашел свою половину. Теперь он будет по-настоящему жить и дышать полной грудью. Теперь уже каждый день будет наполнен для него радостью и смыслом жизни.