Дмитрий Валовой - Поиск (Экономическая повесть)

Венидиктов кивнул головой и объявил:

– Итак, слово среднему ученому Бельскому Владимиру Михайловичу.

– То есть… – растерялся Бельский. – Это в каком же смысле?

– Ну, во-первых, вы сейчас уже не кандидат и, пока не состоялось решение Высшей аттестационной комиссии, – еще не доктор. А во-вторых, за сорок лет, насколько я знаю, вам уже давненько перевалило, а к шестидесятилетнему рубежу вы еще не добрались. Поэтому и молодым вас можно назвать с большой натяжкой, а в старики еще рано записываться. Так что куда ни кинь – кругом середина!..

Шутка пришлась по душе ученым. Они захлопали в ладоши.

– А я уж подумал – в другом смысле…

– Вы, видимо, подумали, средний – значит не выдающийся. Да, подозревать вас, Владимир Михайлович, в скромности, право же, грешно.

– Что поделаешь, дорогой Сергей Илларионович, сам себя не похвалишь, другие могут и не догадаться. Как говорят французы, селяви… Я почему так настойчиво просил слова-то? Мне показалось уместным высказать свои соображения именно сейчас, после только что выступивших ораторов. Мне совершенно не понравилось, что такие приятные молодые люди как-то уж очень просто, с маху, отвергли серьезные предложения, сделанные Генрихом Яковлевичем Кузнецовым. Егоров даже заявил, что эти предложения отрицают централизованное планирование. Такими фразами, простите, нельзя разбрасываться… Если вы и считаете, что Кузнецов игнорирует централизованное планирование, то объясните, почему это происходит?

Вновь послышался голос Венидиктова:

– Уважаемый Владимир Михайлович! Не могу не вмешаться, уж извините. Думаю, мы уйдем в сторону, если будем здесь обсуждать брошюру Генриха Яковлевича. Наша встреча нацелена на более широкий круг вопросов.

– Согласен с вами, Сергей Илларионович. Действительно, это не обсуждение предложений Кузнецова. Можно, конечно, обойти вниманием его брошюру. Однако позвольте мне закончить мысль: его рассуждения о рынке в социалистическом обществе я считаю смелыми, глубокими, новаторскими! Просто так отмахнуться от предложений молодого ученого было бы непростительной ошибкой. Они, поверьте, я не преувеличиваю, еще послужат серьезным вкладом в развитие теории и практики социалистического хозяйствования.

Здесь приводилось немало курьезных примеров из практики. Говорилось о противоречиях при социализме: да, как ни печально, интересы отдельных коллективов и общества в целом не всегда совпадают. Вместе с тем, признать эти противоречия – это лишь продвинуться на полшага вперед! – набирал «ораторские обороты» Бельский. – Главное – устранять эти противоречия! А как их устранять? Никто, к сожалению, кроме Кузнецова, не предложил кардинальных средств…

Такое заявление кое-кому показалось неэтичным. Зал загудел:

– Что это за средства такие?!

– Они указаны в брошюре Кузнецова, а также в работах других авторов, которые предлагают сделать прибыль главным показателем! – воскликнул Бельский. – Походя отвергать эти предложения нельзя! Слишком дорого нам обходится невнимание к показателю прибыли. Здесь упоминался фельетон «Тайна пропавшего города». Разве он не подтверждает правоту Кузнецова? Убытки только одного экономического района привели к потере целого города – такова цена игнорирования прибыли. Могу вам напомнить о фельетоне «Премия под занавес». В нем рассказывалось, как прекрасные ткани, предназначенные для женского платья, пустили на занавески ради премии. Такое предприятие по законам логики должно было вылететь в трубу! Но вот в чем заключается беда – превратив красивую ткань в занавеси, предприятие, наоборот, оказалось в лидерах. Закрывать надо подобные фабрики и заводы, закрывать! А их руководителей снимать, дисквалифицировать и направлять на рядовую работу. – Владимир Михайлович распалялся все больше, его праведный гнев рвался наружу. – Вот почему я считаю, если мы назначим главным арбитром деятельности коллективов прибыль, поднимем ее, как говорится, на царственный трон, то заодно мы поднимем на уровень современных задач и весь механизм управления.

А вообще, если говорить шире, как предлагал Сергей Илларионович, если говорить откровенно, то давайте прямо признаем: у нас пока нет науки об управлении экономикой. Нет ее!

– Позвольте, Владимир Михайлович, задать вам вопрос, – воспользовавшись паузой Бельского, вкрадчиво начал Венидиктов. – Вот вы утверждаете, что у нас нет практически науки о социалистическом хозяйствовании. Более подробно об этом говорится в вашей брошюре. Цитирую. – Он поднял над головой книжечку, обращая внимание зала, и стал читать: – «Задачи, которые стоят перед обществом, строящим коммунизм, делают нетерпимым „белое пятно“ на месте экономической науки – отсутствие, – далее вами подчеркнуто, – учения о социалистическом хозяйствовании . Предмет этой науки – народное хозяйство в целом, руководство народным хозяйством…» Таким образом, вы предлагаете ни много ни мало создать новую науку о руководстве народным хозяйством, ибо на ее законном месте сегодня режет глаз «белое пятно». Я вас правильно понял?