Дмитрий Валовой - Поиск (Экономическая повесть)

– Очень важно, что удалось предотвратить снижение фондоотдачи, – отметил Венидиктов.

– Не только предотвратить, но и повысить ее на три с половиной процента. Это нам позволило сэкономить пятьдесят миллиардов рублей. И кроме того, за счет снижения материалоемкости получено тридцать миллиардов рублей.

– А рост численности рабочих и служащих за эти годы составил семнадцать процентов вместо двадцати четырех в предыдущее пятилетие.

– Совершенно верно, – кивнул Васильев.

– Но ты учти, что в первые годы нам удалось ввести в действие многие резервы, которые, как говорится, лежали на поверхности. Поэтому с каждым годом удерживать намеченные темпы, на мой взгляд, будет все труднее…

– Согласен. Об этом красноречиво говорит и такой факт. Раньше на многих предприятиях годами, а порой и десятилетиями мертвым грузом лежало не используемое ими оборудование – на сотни тысяч рублей. А когда ввели плату за производственные фонды, они начали от него избавляться… Нам пришлось выделять дополнительные полосы для объявлений: «Продадим…»

– А как ты думаешь организовать юбилейное заседание?

– Одним из вариантов мне представляется такой. Вначале послушать выступление председателя Междуведомственной комиссии на тему: «Реформа: итоги и проблемы» и ваше, Сергей Илларионович: «Реформа и технический прогресс», а затем перейти к обсуждению.

– Если позволишь, то я выступлю на другую тему.

– Но ведь это же ваша коронная тема, а какую вы хотите предложить? – поинтересовался Васильев.

– О противоречии между марксистско-ленинской экономической теорией и хозяйственной практикой. Подойдет?

– По существу да, но по форме звучит несколько резковато…

– А до каких пор мы будем сглаживать острые углы? В целом о реформе говорить рановато. Тут весьма к месту твоя любимая поговорка: цыплят по осени считают… Но мы-то, ученые, должны и обязаны видеть дальше и глубже. Ведь подводных камней на пути к техническому прогрессу реформа не убавила, а кое-где и прибавила…

– В этом вы, пожалуй, правы, – согласился Васильев.

– Не пожалуй, если выражаться бюрократическим языком, то «целиком и полностью»! – повысив темперамент, увлеченно продолжал Сергей Илларионович. – Ведь в основе реформы сохранились затратные методы планирования и оценки работы хозяйственных звеньев. Ведь измерение объема производства сохранено на базе валовой (товарной) продукции. Это значит, что повышение темпов роста объема производства возможно только путем увеличения затрат на выпускаемую продукцию или за счет искусственного завышения оптовых цен. Третьего тут не дано! Разве это не противоречит марксистско-ленинской экономической теории? Помимо схем воспроизводства Маркса и Ленина, в которых они исключали сумму повторного счета из совокупного общественного продукта, эти схемы популярно излагаются в учебнике политической экономии, а на практике игнорируются. Владимир Ильич Ленин специально в ряде работ отмечал, что в процессе специализации повторный счет прошлого труда искусственно завышает стоимость продукции, и это следует учитывать. Ты же справедливо и удачно назвал на встрече молодых ученых этот измеритель резиновым метром . Но ведь реформа даже не предусматривает замену этого резинового метра…

– Это верно…

– Этот же резиновый метр реформа сохраняет и для измерения роста производительности труда. Поэтому внедрение достижений научно-технического прогресса, снижающих общественно необходимые затраты, будет по-прежнему содействовать снижению производительности труда. И опытные хозяйственники по-прежнему будут отмахиваться от таких новинок как черт от ладана. Им, наоборот, надо повышать затраты, так как реформа не сняла у них петлю на шее. Сохранение принципа планирования от достигнутого затягивает эту петлю все туже и туже! Сохраняет реформа и самый главный порок затратного хозяйствования – планирование фонда зарплаты в процентах к объему валовой (товарной) продукции. Поэтому удешевление выпускаемой продукции будет противопоказано, а темпы «вымывания» дешевого ассортимента дорогим будут неуклонно возрастать…

Ведь все это для нас, ученых, совершенно очевидно. Это азы марксистско-ленинской теории, и тем не менее они игнорировались раньше и по-прежнему не учитываются реформой. А ты мне предлагаешь говорить о научно-техническом прогрессе. Что я могу сказать о нем нового в ходе реформы? Что он по-прежнему противопоказан?! Агитировать за научно-технический прогресс в наш век – это все равно что ломиться в открытую дверь…