– Пожалуй… Как, Андрей? Кстати, познакомьтесь – Андрей Варламович Егоров, главный редактор журнала «Народное хозяйство», мой старый друг. А Анатолий Карпович, – обращаясь к Андрею, сказал Васильев, – представляет отдел печати МИДа. Да вы, может, и раньше встречались?
– Встречались, конечно, – кивнул Егоров. – Да только познакомить нас никто не удосужился.
Они прошли в ресторан, заняли свободный стол в центре зала.
– Как Ирина Терентьевна поживает? – поинтересовался Черников. – Докторскую еще не защитила?
– Защиту пришлось отложить.
– Неужто анонимки помешали?
– Да нет, тут дело в другом, хотя редкая защита докторской обходится без этого жанра… Жена подарила мне вторую дочь, Дарью.
– Поздравляю. От души. Как там восточная пословица гласит? Если хочешь жить как человек, а умереть, как собака, не имей детей. Если хочешь жить как собака, а умереть как человек – обзаводись детьми…
– Ну нам это не грозит. Родной профсоюз позаботится.
– А верно говорят, что именно ресторан Дома журналиста описан у Булгакова в «Мастере и Маргарите»? – оглядывая уютный зал, поинтересовался он, успокоившись.
– Эта версия вроде не подтверждается. Старожилы утверждают, что раньше перед Литературным институтом, на Тверском бульваре, был ресторан, где собирались литераторы.
– Жаль, а я-то считал себя причастным к месту событий дней минувших…
– Не огорчайся: наш особняк имеет более славную историю.
– Какую же?
– Во-первых, сразу после венчания в церкви у Никитских ворот Пушкин и Наталья Николаевна приехали в этот дом, в котором жил тогда приятель поэта, и тут в их честь состоялся бал. А в двадцатом году здесь открыли Дом печати, и в зале, где будет сегодня пресс-конференция, Маяковский читал свою поэму «Владимир Ильич Ленин». Эти стены слышали и голос Луначарского…
– Что будете заказывать? – подошла к столику миловидная официантка.
Заказывать взялся Черников:
– Солянку и «фирменную поджарку», на жаровне конечно. А на закуску – икру зернистую, запеченные грибочки и капусту провансаль…
– Не уснуть бы после такого обильного обеда на пресс-конференции…
– Если интересно будешь отвечать на вопросы, то можешь не волноваться.
– Нелегкая ноша предстоит… – заметил Васильев.
– И кто же будет очередными лауреатами журналистских премий, если не секрет? – вспомнил вдруг начало разговора Анатолий Карпович.
– Демидов, Казначеев и Гудов.
– Гудов ваш?
– Да, Аполлинарий Иванович Гудов, специальный корреспондент газеты «Экономика и жизнь».
– Откровенно говоря, я вашу газету бегло просматриваю, но его репортаж «Неделя в такси» читал с большим удовольствием. Кто ему подал идею «перевоплотиться» в таксиста?
– Новое – это прочно забытое старое. Идея принадлежит Михаилу Кольцову, но Гудов ее творчески развил и уже успел сменить несколько профессий.
– А в какой «шкуре» он побывал после «таксиста»?
– Был, например, стажером директора вагона-ресторана. Когда директор узнал, что Аполлинарий Иванович многие годы провел на Колыме, то очень его зауважал и старался искренне сделать из него образцового директора: раскрыл ему тонкости выполнения плана, научил, как получать солидный дополнительный доход, не вступая в конфликт с законом.
– Но если Гудов опубликует тайну вагонной эпопеи, то директор может отказаться?! Разговор у них, видимо, шел без посторонних?
– Это само собой. Но все ценные советы и инструкции директора были увековечены на пленку… Затем Гудов попросил устроить его продавцом галантерейной палатки у Курского вокзала.
– А чем могла привлечь его палатка?
– Решил выяснить, как это многие продавцы таких палаток на рынках и вокзалах при скромной зарплате умудряются покупать машины и дачи?
– Ну и как, выяснил? – нетерпеливо бросил Черников.
– Конечно. Сначала под предлогом «выпить хочется, а денег нет» его попросили купить по дешевке новые носки с этикетками, затем платки и т.д. Как говорится, дальше в лес – больше дров. А когда прошел «испытательный срок», то предложили сбыть солидную партию левого товара. От его продажи доля Гудова превысила бы стоимость «Москвича»…
Извинившись, собеседников прервала молодая женщина, иностранка, судя по акценту, и попросила огонька. Когда она отошла, Черников заметил:
– Насколько помню, это бельгийская корреспондентка. Симпатичная женщина. Ты, однако, обратил, как своеобразно она одевается?
– Еще бы, – глянул вслед журналистке Васильев, – глаз отдыхает после всех этих стандартных мини-юбок и близнецов-причесок.
Читать дальше