Валерий Городецкий - Гаврош, или Поэты не пьют американо

Все было сыграно – то, что заготовлено, и все что не заготовили, но могли вспомнить.

В любой другой день это было бы достойным оправданием. Но этот зал стоял твердо. Сегодня мы пришли не для того, чтобы сдаться не то что на втором, но даже на третьем бисе и уйти домой, подобно театралу, интеллигентно поднявшемуся со своего места, когда занавес начал свое неумолимое движение вниз, словно гильотина, обрывающая вечер и начинающая ночь, которой будет суждено лишь начать следующий день – тот в котором уже не будет песен.

Зал не просто стоял, он рыдал. Он хотел еще, стоном доказывая, что акт любви еще не закончен.

Она вышла одна. Нет, конечно не одна, ибо черная подруга с оцарапанным корпусом достойный соратник в решительной схватке.

«Во мне предчуствие чуда» – первый аккорд.

Конечно, это были «Травы». А что еще можно спеть в самом конце, когда даже запятых больше нет, и пора заканчивать Чудо, которое все равно когда-то должно закончиться?

Зал уже не мог стонать, зал выдохнул, мучительно, но удовлетворенно. Кто мог – хлопал, а кто не мог, просто раскачивался в такт нотам, летящим из динамиков.

После «Трав» случился окончательный, неминуемый и бесповоротный «Вечер в Крыму», начавшись медленно и закончившись на вершине единения и экстаза, стершего последние границы между залом и сценой.

Я, наверное, смогла бы уйти с тобой, выбросив горло в пролёт окна,

Но ворот белой рубахи параллелен полоске на распухшей шее, она так черна.

После четырех бисов все было кончено. Оставив зал опустошенным и обессилевшим, Гаврош скрылась кулисами…

В клубе «Былое и Думы» всегда хорошо.

Там даже есть хоть и маленькая, но сцена, где поместились однажды все участники “Голоса”.

В «Былом и Думах» проходили “квартирники” Гавроша. Ее книжные полки, мягкие диваны и фотографии в рамках располагали к состоянию расслабленному и отдохновенному. Хотя всего в двух шагах шумело Садовое кольцо с невыразимым чадом многочасовых пробок. Заведовала клубом Кэт, старинный друг Гавроша.

Я что-то рассказал Гаврошу о том, что из-за кризиса снизилась покупательская способность населения. И даже альбомов стало выпускаться меньше, а музыкальные эксперты прогнозируют спад в звукозаписывающей индустрии. И вообще, непонятно, как дальше выживать, если золотовалютные и нефтяные запасы станут меньше.

– Посмотри сюда – что ты видишь? – неожиданно спросила она, подвинув вплотную мою чашку.

– Ну, кофе, – как-то неуверенно ответил я, чувствуя подвох.

– Внимательнее смотри.

Я напрягся, сосредоточив взгляд на чашке с ароматным напитком:

– Да, все равно – кофе. А, стой, сахар же еще! Вот сахар, в пакетике. Так, ложка еще, с узором. А…еще блюдце, а на блюдце каемка золоченая.

Мне полегчало. Врожденная наблюдательность не подвела. Я почувствовал, что легко обойду любой подвох.

– Глубже гляди, глубже, – продолжала она.

Ладно, играть так играть. Взяв волю в кулак, сосредоточившись на объекте, я стал выдавать одно за другим, задействовав наблюдательность:

– Так… ну значит блюдце – фарфор, скорее всего китайский, ложка скорее сплав, легкий, и достаточно мягкий, явно с молибденом, хотя… возможны вкрапления алюминия, сахар скорее всего тростниковый, дорогой, на нем эмблема “Думы”, значит заведением руководит профи, на мелочах экономить не станут…, – не сдавался я.

– А если по сути? – сказала она.

– Начался Шерлок Холмс. Хорошо… – подумал я.

– Значит смотри – блюдце лежит на столе, на нем чашка и ложка. А, погоди, – я хлопнул себя по лбу, – вот ты про что. Ложки нет, верно? Ну ты даешь! Да, видел конечно, гениально. Я эту фишку тоже просек, я сразу въехал. А ты? Кстати, Будда еще говорил…

– А воду видишь? – перебила она, не дав договорить.

– Воду? Какую воду? Нет, не вижу, – ответил я.

– Это же американо. Ты заказал американо, – сказала она.

– Ну да – он побольше, хочу насладиться, – кивнул я.

– Чем насладиться? – сросила Гаврош.

– Кофеем. Чем больше, тем лучше.

– А вода? – спросила она.

– Какая вода? – не понял я.

– Ты газеты читаешь?

– Ну да, просматриваю. Но я больше в интернете – смотрю что произошло в мире.

– Без разницы. И чего там видишь? – спросил Гаврош.

– Новости разные, события. Надо быть в курсе всех событий, – ответил я.

– Каких?