Денис Соболев - Говорящий с травами. Книга первая

Отец сказал спокойно:

– Отчего ж нету, есть. Да только нормальные они у меня, с целыми каблуками. Пошли, покажу.

Они, кряхтя, загрузили Прошку на телегу и поехали к дому старосты – тот должен был поднять женщин и подготовить похороны. Родных у Прошки не было, некому было теперь о нем заботиться.

Староста обомлел, увидев Прошку, но потом взял себя в руки. Отец оставил телегу у него во дворе – пригодится им еще, потом заберут. И они вчетвером пошли к дому, скользя на еще не оттаявшей под утренним солнышком грязи. Иней блестел на траве, не спеша таять, все вокруг было таким чистым и красивым. И Матвей невольно думал о том, что вот пропал Прошка, а вокруг ничего не поменялось. То ли Прошка был такой беспутный, что мир и не заметил его ухода, то ли мир такой, что смерть одного человека ничего в нем не меняет…

Дома шинельные осмотрели сапоги и ушли, сказав напоследок:

– В город доложим как есть. Пусть сами решают.

Хлопнула калитка, отец сел на стылое крыльцо, зачиркал спичкой, прикуривая.

Матвей сел рядом. Помолчали. Потом отец сказал:

– Видишь, сын, как оно вышло. Не пришлось нам с Прошкой решать, взял Бирюк грех на душу. Ох и зря он это. Теперь всю жизнь татем ночным ходить и бояться. От этих, – он кивнул на ворота, – может и спрячешься. Но от себя не убежишь.

Матвей промолчал – сказать ему было нечего…

К обеду вся деревня гудела – такого у них отродясь не случалось. Нет, бывало, что деревенские парни друг друга калечили в драке. Но чтобы вот так, жестоко – такого не случалось. Теперь все будут и дома двери на ночь запирать. Ох и времена настали…

Прошку похоронили быстро – из соседней деревни привезли батюшку, он прочел отходную, да и все на этом. Крест поставили и пошли. Женщины всплакнули немного – хоть и беспутный был Прошка, а все же человек…

Над деревней кружила беда. Какая-то смутная, неясная тревога во всем – в разговорах, в криках воронья, в неожиданном скрипе калитки. От всего этого хотелось выть, и Матвей сбежал в тайгу. Погрузили с отцом на телегу остатки меда, иван-чай в мешках, еще немного картошки, солонину, и Матвей поехал.

Отец закрыл за ним ворота и остался дома – мало ли что. Матвей катил по хляби, разбрызгивая грязь – колеса то и дело били в ямы на дороге. Скорей бы уже зима. На санях с ветерком куда как весело. Но пока вот так. Хорошо хоть дождя нет, и на том спасибо.

Когда он проезжал мимо Анюткиного дома, она выскочила из калитки, махнула ему – стой, мол.

Матвей натянул вожжи, спрыгнул с телеги. Анютка подошла к нему, сказала, смущаясь:

– Матвейка, а ты в тайгу, да?

– Ну да.

– А возьми меня с собой? – Анютка залилась краской, но смотрела прямо в глаза.

Матвей удивился:

– А зачем тебе в тайгу?

Анютка потупилась, сказала:

– Не могу я в деревне. Все как пришибленные ходят. Только и разговоров что про Прошку да про грабеж. Не могу больше! – Последние слова она почти выкрикнула.

Матвей сказал просто:

– Собираться долго тебе? Мы до вечера, к ночи дома будем.

Анютка просияла и бросилась домой, крикнув на бегу:

– Я быстро! Не уезжай без меня!

Она и вправду быстро вернулась, неся в руках корзинку. Увидев недоуменный взгляд Матвея, пояснила:

– До вечера же есть захотим? Вот я взяла немного.

Матвей только улыбнулся, сказав:

– Да уж не померли бы с голоду.

Анютка насупилась, засопела, в грязь закапали слезинки. Матвей взял ее лицо ладонями, вытер слезы:

– Ты чего, Анют? Ты молодец, хорошо, что взяла! Ну… ну перестань, а?

Серко уткнулся носом ей в руку, помахивая хвостом. Анютка кивнула молча, продолжая всхлипывать, а Матвей сказал:

– Поехали что ли?

Он подсадил Анютку на телегу, удивившись ее легкости.

До самого зимовья Анютка без умолку болтала, как-то разом повеселев и заулыбавшись, как только они выехали из деревни. По молчаливому уговору они решили не говорить ни про Прошку, ни про что другое. Благо Анютка оказалась такой болтушкой, что совсем скоро Матвей потерял нить разговора и только поддакивал временами, надеясь, что угадал с местом…

В зимовье Анютка удивленно хлопала глазами – откуда-то взялись банька, омшаник и сарайка, куча припасов… Не вытерпела, спросила:

– Матвейка, а зачем это все? Как будто жить тут собрался…

Матвей помолчал, потом ответил все же:

– Мало ли…

Через пару дней должен был приехать печник, класть печь – погода пока позволяла, нужно было успевать. Перетаскал груз из телеги, проверил лабаз и сарайку – все в порядке. Развел костер пожарче – несмотря на солнце было прохладно. Время катило к обеду, и уже хотелось есть.